Счастливая Женька. Начало

Когда ровно через два с половиной часа сильно нетрезвая Женя вполуха слушала эмоциональный рассказ Майки о том, что их с Лехой собираются лишить родительских прав, она и подумать не могла, что этим же вечером эта тема затронет и её. Да и как такое вообще можно было представить в отношении её детей?!Да никак! Женя смотрела на полыхающее то ли от ярости то ли от горячительных напитков лицо Майи, и с одной стороны, как и она, возмущалась «подлостью» соседей, родственников и «беспределом» чиновников из отдела по делам несовершеннолетних, а с другой, наблюдая, как Леха запивает водку бутылкой пива, и, переводя взгляд на зелено-фиолетовый бланш под левым глазом его жены, думала, что, возможно, все эти люди, о которых так живописала страдалица Майка, используя, в основном, ненормативную, трехэтажную лексику, вовсе не объединились в едином заговоре против чудесных, безмерно любящих своих крошек родителей. И не так уж они все и не правы, вознамерившись изъять детей от этой славной парочки. Но это, конечно, не про неё! О, нет! У неё-то все в порядке! Вот только с бабушкиной квартирой случился облом. Женька почувствовала, как снова закипает… Поэтому бесцеремонно перебив Майку словами: «Да успокойся, ты, никто у тебя девчонок не заберет! Сама подумай, ну кому нужны чужие дети!? Да это и не так-то просто… Вы только это… пейте чуть легче, и всё…», – Майка с Лехой на несколько секунд замолчали, уставившись на неё, а затем, переглянувшись, дружно расхохотались, – Ну, ты, мать, сказанула! – отсмеявшись первым, высказался Алексей, – Ну, блин, чума! Однако у Женьки совсем не было настроения поддерживать эту радостную волну, – Вы вообще слышали меня? – раскрасневшись и гневно сверкая глазами, крикнула Женька, – До того момента, пока Майка не влезла со своей гребаной опекой, я вообще-то рассказала вам, как меня кинули с бабулиной хатой! И кто? Собственные родители! – Женя всхлипнула, потом зачем-то встала и продолжила, – Вы понимаете, что все было всегда и в первую очередь для брата, мать, особенно, на него надышаться не может всю жизнь. Выключи музыку – Славику мешает, переключи на другой канал, это Славику не интересно, никаких подруг в доме, они его дурному научат! Хочешь в этот институт, Славик, – пожалуйста! Не поступил на бюджет, сыночек?! Ерунда, иди на платное, и ни о чем не беспокойся! – Хочешь машину, наш золотой, – пожалуйста! Не сдал экзамен? Не тревожься, роднулечка, мы заплатим и учись дальше! Они его и от армии откупили! Как можно, чтобы наш Славик далеко от мамки уехал. Не хочешь работать? Конечно, ты прав, экономистов теперь развелось, попробуй, найди хорошее место. – Хочешь в другом ВУЗе поучиться? Молодец! – На журналиста теперь? Ой, как здорово! – Пожалуйста, сыночек, ни о чем не тревожься, мамка с папкой все оплатят.

Женя оглядела притихших Лешку с Майкой и едко, как будто специально ещё больше растравляя себя, продолжила: «Теперь мой братец жениться хочет на какой-то фифе, или он думает, что хочет, на самом деле все за него решает мать. И женится он лишь тогда, когда мать одобрит невесту. Но, видимо, сам по себе, он не представляет особой ценности, поэтому ему нужно хорошее приданое: импортная тачка, квартира отдельная с евроремонтом. Видимо, девица не промах, и заявила ему, что нипочем с его родителями жить вместе не будет! Да я не против, ребята, ну любят своего младшенького, тетешкают, и на здоровье, если им так нравится, но я, – тут Женя опять заплакала, – Вы понимаете, я так любила бабГалю, и она меня…, она предупреждала… – Женька с ожесточением вытерла глаза, – Да что такое, вы не подумайте, что я из-за квартиры только. Но хотя обидно все же… – Женька плакала уже всерьез, безуспешно пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, но, тем не менее, продолжала, – Я же думала, что хотя бы часть какая-то мне все же полагается, ну как же так, я просто осталась без всего, понимаете… бизнес накрылся, кабинет за неуплату, скорей всего, отберут, своего жилья у меня нет, а здесь мне… все… противно…» Проговорив это Женька ошарашено замолчала. Она поняла, что сейчас озвучила то, что чувствовала уже давно, но не решалась признаваться в этом даже самой себе. Из-за того, что молчание затянулось, оно становилось невыносимым…Неожиданно трезвым голосом, Майка выкрикнула: «А ну их всех к чертям собачьим, давайте выпьем, Леха, чё застыл, освежи дамам!» – и тем самым здорово разрядила обстановку.