Счастливчик

Ночь. Моросит густой, противный дождь. Корабли скрытно выходят в определенные для них акватории Балтийского моря. В эфире должно быть тихо. Главную роль играет визуальная сигнализация. Короткие вспышки световых сигналов. Туман. Видимость небольшая. На Балтике тесно. Большие маневры трех дружественных флотов: СССР, ГДР и ПНР. «Морус» идет в составе разведывательно-ударной группы, состоящей из эсминца, малых ракетных кораблей и торпедных катеров. Донесение сигнальщика:

— На курсе неопознанная цель. Расстояние — тридцать кабельтовых.

Соляк реагирует, как автомат:

— Право пятнадцать!

На неизвестном судне в последнюю минуту тоже всполошились. Оказалось, что в этих водах случайно оказался какой-то танкер. Приказ командира дивизиона велит рассредоточить корабли, притаиться и ждать дальнейших указаний. Соляк знает, что в эту минуту на темной, дождливой и туманной Балтике кроме наших кораблей стоят корабли СССР и ГДР. Где-то там, вероятно на далеких северо-западных границах учебной акватории, качается на своем сторожевике обер-лейтенант Курт Ведельман, всегда улыбающийся, коренастый блондин из Ростока, и вместе со своей командой внимательно следит за тем, чтобы ни один непрошеный гость без его разрешения не нанес визит участвующим в маневрах. Где-то здесь и капитан Саша Крутов, ракетный корабль которого, приспособленный для борьбы с подводными лодками, не пропустит врага. Бой может начаться в любой момент. И тогда вместе, плечом к плечу, и Крутов, и Ведельман, и Соляк с честью выполнят поставленные перед ними задачи. И можно не сомневаться, что каждый из них будет стараться показать все свое искусство — свое, своей команды и своего корабля. «Лучшее служит хорошему», — сказал бы по такому случаю Курт, который любит приводить пословицы и сентенции, а потом вместе с Соляком они долго думали бы, как это выражение перевести на русский язык, при помощи которого они объясняются друг с другом…

С обер-лейтенантом Куртом Ведельманом Соляк познакомился во время визита кораблей ПНР в Росток. Был июнь. Они попали в Росток в прекрасные солнечные дни. Перед Ростоком эсминец обменялся с хозяевами салютом наций. Корабли расцвечены флагами. Толпы встречающих на набережной; девушки и парни из FDJ[25], пионеры, цветы, красные платки, обмен значками. Соляк был впервые в ГДР, и, хотя старался этого не показывать, все его здесь интересовало. Какие они, немцы, у себя дома? Какие следы оставила война на старшем поколении, что знают о ней, как оценивают ее молодые, его, Соляка, ровесники? Какая здесь молодежь, дети? Каково их отношение к нам, к полякам? И вдруг такая встреча! Спонтанная, радостная, как этот весенний солнечный день. Ну и будь тут осторожным скептиком, если в тот момент, когда ты спускаешься на набережную, к тебе подбегает улыбающаяся, с волосами, как лен, девочка в возрасте твоей Малгоськи, что-то там щебечет и, приподнявшись на цыпочки, пытается повязать тебе на шею пионерский галстук. Наклоняешься, улыбаясь, а потом берешь малышку на руки, поднимаешь вверх и чувствуешь, как в сердце что-то приятно щекочет, когда эта маленькая Карин доверчиво тебя обнимает и прижимается к твоему морскому кителю. Ты лихорадочно ищешь в карманах хоть какую-нибудь безделушку, чтобы оставить ее девочке в память о встрече в Ростоке польского морского офицера и маленькой пионерки из ГДР.

А потом вечером, на торжественном ужине в офицерском клубе, Соляк познакомился с обер-лейтенантом Куртом Ведельманом и его красавицей женой с испанским именем Росвитта. Впрочем, в Росвитте действительно было что-то испанское: темные глаза, черные волосы, смуглая кожа. Она покраснела от смущения, когда, представившись, Соляк галантно чмокнул ей ручку.

От этих воспоминаний Сташек улыбнулся. Уже давно у него ничего не осталось от давнишнего, щенячьего, дерзкого решения не целовать рук женщинам, даже собственной теще. К тому же он не хотел разочаровывать эту красивую девушку так, как когда-то у него получилось в Ленинграде. Они с Сашей Крутовым пошли в гости к знакомым. Поздоровались, сели за стол, кто-то поставил хорошую пластинку, начали танцевать, и тогда Валя, бойкая, курносая блондинка, сказала Соляку:

— Вы, Стасик, видно, не настоящий поляк?

— Самый настоящий. Но, скажите, Валя, почему вдруг вы в этом усомнились?

— Потому что настоящий поляк целует даме руку, а вы не целуете!