Счастливчик

Курт зажег свет и показал на кресла у низкого столика. Библиотека. Письменный стол. Телевизор. Радиоприемник. Фикус. Морской пейзаж на стене. Бар-холодильник.

— Так что же, Станислав, по морской традиции: «За тех, кто в море!»

— За тех, кто в море…

Еще долго в эту июньскую ночь сидел Соляк в гостеприимном доме Ведельманов за чашкой хорошего, крепкого кофе. Говорили обо всем. Слушали польские пластинки, просматривали книги в библиотеке, сравнивали заработки, продвижение но службе, рассказывали анекдоты, беседовали о политике. И, невзирая на протесты Соляка, утром Курт вызвал такси и отвез его в порт. И, возвратившись на корабль, Сташек долго не мог заснуть. О чем он думал? О Польше и о Германии, об истории, о сегодняшнем дне, о народной Польше и о ГДР, об обер-лейтенанте Ведельмане и его жене, о детях, об Анне, о Малгоське…

На следующий день польские моряки посетили судостроительный завод «Варнов». Крепкие рукопожатия немецких рабочих. Поднятые в пролетарском салюте кулаки. Одну мелодию, те же самые слова на всех языках мира имеет «Интернационал». И мысли, мысли. Если история должна учить жизни, то тебе, Соляк, необходимо помнить и о том, что были революционные битвы моряков Киля и Вильгельмсгафена, протесты против войны четырнадцатого года, что в Германии работали Карл Либкнехт и Роза Люксембург, союз «Спартак» и Вильгельм Пик, что к смерти были приговорены руководители матросского бунта в 1917 году: Кобис, Беккер, Сахзе, Эгельгофер, Вебер, что в 1918 году, по примеру русской революции, над Килем реяли красные рабочие знамена, древки которых высоко и до последней минуты держали матросы под руководством кочегара, «красного адмирала» Карла Артельта. А потом, в 1919 году, был еще и революционный Берлин, а там моряки — Вечорек и Тост. В 1920 году была Красная армия Рура. И был 1923 год, когда рабочие и матросы Гамбурга под руководством Эрнста Тельмана поднялись на отчаянную борьбу. А в годы мятежа генерала Франко на защиту Испанской республики встали немецкие рабочие батальоны под начальством нашего «Вальтера» — Сверчевского. А в черную ночь фашистского тотального террора в концлагерях пытали, гильотинировали и вешали немецких коммунистов. «Каждый умирает в одиночку», — говорил Ганс Фаллада. Это правда. Но каждый в последнюю минуту о чем-то мечтает. Умирающему накануне освобождения Эрнсту Тельману и его товарищам, немецким коммунистам, грезилась Германия, социалистическая Германия.