Счастливчик

У Сташека остались от отпуска две неиспользованные педели, у Анны начались зимние каникулы, так что они собрали манатки, укутали потеплее Малгоську и отправились в Жешов. Выйдя из автобуса в Тычине, они, к своей радости, встретили соседа с санями, а то им пришлось бы по снегу добираться до Монастырской горы. Когда Соляки выезжали из Гдыни, была слякоть, а здесь горы и долины искрились от пушистого снега, обнаженные кроны придорожных деревьев осыпались серебристым инеем. Малгоську больше всего радовала быстрая езда на санях в лошадка, хотя иногда девочка попискивала от страха, когда сани наезжали на сугроб и кренились набок.

В тот раз Соляки прекрасно провели свой отпуск. Все праздники они просидели в отцовском доме в кругу семьи. Вместо елки стояла большая пихта, доходящая до самого потолка, или, как говорили в Калиновой, «до самого наката», на рождество подали двенадцать традиционных блюд, по избе разбросали сноп соломы, на котором все, а в первую очередь, конечно, Малгоська, возились, в полночь было кормление скотины, и приходили колядовщики-ряженые с большой звездой, Иродом, ангелом, смертью, чертом, евреем и туром… Заснеженная Калиновская гора заглядывала в покрытые инеем окна. Катались на санках, кидались снежками; радости, смеха было вволю. А на Новый год Соляки поехали на другую сторону Струга в Дом культуры. В Калиновой всегда веселились шумно. Калиновские гулянья, хотя когда-то здесь и драк хватало, славились на всю округу. Может, причиной тому были калиновские девушки — смуглолицые, гибкие, как ивы, а может, парни, крепкие, как дубки, которые, правда, любили подраться, но и повеселиться тоже. И музыкантов Калиновая имела отличных: братья Рацкевичи известны были во всем районе. Однако Новый год жители Калиновой встречали всегда в своем кругу. Деревня как деревня — и в семьях, и между соседями часто бывали ссоры, размолвки из-за пустяков, но по случаю Нового года объявлялось перемирие. Не было года, чтобы не нашлись организаторы, которые взяли бы на себя подготовку к встрече Нового года. Определяли размер складчины, забивали солидного кабанчика, коптили знаменитые калиновские колбасы, варили кровяную колбасу, покупали несколько бочек пива. Девушки и парни устанавливали елку, украшали цветной бумагой зал, натирали воском пол, чтобы лучше было танцевать. В новогодний вечер жители Калиновой собирались не спеша, по установленному порядку. Сначала молодые, — понятно, им хотелось поскорее дорваться до танцев и музыки. Потом пожилые, которые приходили только закончив все работы по хозяйству. Большой зал, около стен стоят составленные столы, гнущиеся от еды и питья. И здесь тоже по установленному порядку: старики у стен и поближе к сцене, чтобы лучше все видеть и слышать, а молодые посреди зала, откуда им рукой подать до танцевального круга.

Дед не совсем хорошо себя чувствовал, поэтому он остался с Малгоськой дома, у телевизора. Анна, Зося, Франек и Сташек побрели по заваленной снегом дороге к Дому культуры. Долго, долго потом вспоминали они с Анной этот калиновский снежный и веселый Новый год. Сташека Соляка все здесь знали и любили. К тому же на нем был единственный в этом зале темно-синий мундир. Сташек никогда головы не терял, пить не пил, но если другого выхода не было, как здесь, в новогоднюю ночь в Калиновой, то от рюмки не отказывался. Его посадили на почетное место, рядом с секретарем партийной организации, директором школы и солтысом. Секретарь поздравил собравшихся с Новым годом, поднял рюмку, и вечер начался.

— Сташек, мы с тобой сто лет не виделись!

— Как там у тебя, на море, в порядке?

— Ты совсем не постарел!

— Где это ты такую красивую жену нашел?

— Почему так редко приезжаешь?

— За твое здоровье!

— За тебя!

— За тех, кто в море!

— За здоровье супруги капитана!

— Дай, я тебя поцелую!

— Что, не хочешь со мной выпить?

— Брезгуешь, да?

— Друзей не узнаешь? А Анна не пропустила ни одного танца. К ней подходили старые и молодые, с уважением целовали ручку, а потом крутили ее в польке так, что платье поднималось в вихре танца и искры летели из-под каблуков. Дело в том, что в Калиновой, вопреки моде на «биг-биты» и другие громкие танцы, старики и молодые любили сплясать по-старому — самым большим успехом здесь пользовались польки. Рацкевичи играли так, что смычки у них просто летали! Сташек, которого недаром учили тактике, от лишних рюмок спасался танцами.

Поиграй мне, музыка,
Спой-ка мне, смычок,
С молодухой женится
Мой дядька-дурачок!

Домой они возвращались перед рассветом. От сильного мороза снег скрипел под ногами. Над некоторыми хатами первые утренние дымы уже поднимались прямо к небу. С разных концов Калиновой был слышен лай собак и пение возвращающихся с гулянки домой парней.

Пусть вас будет много,
Как на сосне шишек,
От меня сбежите,
Словно стайка мышек!

Сташек остановился, привлек к себе Анну.

— Послушай, сейчас ему второй «разбойник» ответит.