Счастливчик

Открываю глаза. Итак, пункт первый: я умудрился уснуть на кровати. Пункт второй: вырубился, как сидел, так и не раздевшись. Пункт третий: Дилайла спит рядом, устроилась на боку, прижавшись ко мне спиной. Пункт четвертый: я спал, уткнувшись носом в ее волосы, а моя рука наглым образом расположилась у нее на бедре. Пункт пятый: между рукой и бедром все же есть одеяло.

Усмехаюсь. Ничего себе, поболтали. Но надо признать, так хорошо и крепко я не спал уже целый месяц. Даже вставать не хочется.

— Ди, — убираю руку с ее бедра, аккуратно касаюсь плеча. — Ди, просыпайся.

— М-м? — раздается в ответ.

— Ди, будильник уже прозвенел.

— Да и черт с ни…

По тому, как она не оканчивает фразу, понимаю, что не я один так расслабился, что забыл, где нахожусь.

Смеюсь.

— Вставай.

Сам принимаю вертикальное положение, спускаю ноги с кровати, осматриваюсь: переодеваться точно придется — у меня вид, будто по мне проехал каток, но до конца так и не закатал.

Чувствую за спиной шевеление, оборачиваюсь вполоборота. Ди тоже садится, трет глаза. Жду реакции на наше совместное пробуждение.

Девушка поворачивается ко мне, скользит взглядом по моей мятой одежде и… улыбается. Ух ты. На меня не накинутся с обвинениями, что не убрался на ночь на пол?

Чувствую, как собственные губы расползаются в совершенно идиотской улыбке.

Ди начинает смеяться.

— Ты бы себя видел, — выдавливает сквозь смех. — У тебя было такое лицо.

— Какое? — спрашиваю жалобно.

— Будто ждал, что я сейчас наброшусь на тебя с кулаками.

— А ты не станешь?

Продолжает смеяться.

— Не планировала.

— Правильно, — соглашаюсь, — ни черта не помню, но наверняка я вел себя по-джентльменски.

— Ну, судя по тому, что ты одет, и мы спали под разными одеялами, то думаю, да, по-джентльменски.

Она перестает смеяться и просто улыбается. Улыбаюсь в ответ. Так и сидим друг напротив друга.

Ди первой отводит взгляд, на щеках появляется румянец.

— Ты — в ванную или я? — спрашивает, уже смотря куда-то в сторону.

— Иди первая, — отвечаю. — Я пока постель уберу.

Девушка снова поворачивается ко мне.

— С чего такой альтруизм? — усмехается.

Пожимаю плечами.

— Раз уж я тоже в ней спал, почему бы мне за собой не убрать?

— Ну, как знаешь, — снова улыбается напоследок.

После чего спрыгивает с кровати на пол и, как была, в футболке направляется в ванную.

Бессовестно пялюсь ей вслед. Хочу и пялюсь.

* * *

Бабушка Дора прилетает лишь в сопровождении двоих лысых охранников. Сегодня на ней темно-коричневое пальто в пол, плотно облегающее сухонькую фигуру с острыми плечами, и очередной объемный шарф, только на этот раз желтый с коричневыми нитями в тон пальто. Не шарф, а целый удав, обвивший ее шею толстыми кольцами.

Стоим с Изабеллой на посадочной площадке и наблюдаем, как госпожа Корденец величаво выбирается из флайера, затем тянется обратно и достает из салона небольшую картонную коробку нежно-розового цвета. Что это? Приглядываюсь. Торт, что ли?

Старушка перехватывает коробку поудобнее, гордо выпрямляет спину, вздергивает подбородок и с видом императрицы шествует к нам.

Изабелла тут же расплывается в приветственной улыбке.

— Госпожа Корденец, рада вас видеть.

Разве что сахар на зубах не скрипит.

Ответная улыбка старушки выходит кривой на один бок: от радости Изабеллы так и разит фальшью.

— Я тоже рада приехать, — отвечает кивком, при этом задерживается взглядом на мне.

— Здравствуйте, — подаю голос. Невежливо не здороваться со старшими.

Улыбка женщины становится куда благосклоннее.

— Здравствуй-здравствуй, — рука прохаживается по шарфу, гладит вверх-вниз. — Кстати, это тебе, наш юный гений, — бабушка Дора будто только сейчас вспоминает о своей ноше и протягивает мне коробку, автоматически принимаю. "Юного гения" проглатываю молча.

— Что это? — спрашиваю растерянно.

— Пирожные, — продолжает улыбаться. — Сладкое полезно для работы мозга.

Так, главное не рассмеяться. Она решила использовать классику? "Путь к сердцу мужчины…" и так далее?

Получаю от Изабеллы ощутимый, но незаметный со стороны тычок локтем в бок.

— Спасибо большое, — благодарю, понимая намек. — Но не стоило беспокоиться.

— Прекрати, — отмахивается старушка, но тем не менее выглядит довольной. — Я от чистого сердца. У нас в секторе очень талантливый кондитер.

Натянуто улыбаюсь, но больше не возражаю. Кондитер у них. Пирожков лучше бы напекла, если уж хотелось привезти гостинцев. Бабушки ведь обычно пекут пироги, правда?

— Ну что? — вмешивается Изабелла, не прекращая льстиво улыбаться. — Пойдемте на склад? Алекс покажет, что уже сделано. Да, Алекс? — заглядывает мне в лицо с молчаливым посылом: "Только попробуй что-нибудь выкинуть".

— Пойдем, — милостиво соглашается госпожа Корденец, осматривается по сторонам. — А далеко идти? Я сегодня не в самой удобной обуви, — и для наглядности приподнимает подол пальто.

Ого себе — да она нацепила каблуки.

Не выдерживаю, резко отворачиваюсь, прячась в капюшоне и пытаясь замаскировать смех кашлем.

Пирожные и сапоги на шпильках — отличный способ очаровать кого-то, кто годится тебе во внуки.