Счастливчик

— Не кипятитесь, капитан, — прошу, как мне кажется, миролюбиво, но Роу почему-то начинает злиться сильнее. — Я правильно понимаю, этот пилот уже не вернется, и я могу делать в этой каюте все, что мне заблагорассудится?

— Хоть пляши, — сквозь зубы.

Да что ж такое? Семья Роу, похоже, не выносит меня с первого взгляда на генетическом уровне.

— Я неважный танцор, — признаюсь, осматриваюсь. — Но в остальном спасибо. Мне подойдет.

— То есть тебе еще могло не подойти? — снова закипает капитан.

Пожимаю плечами.

— Ну, если бы вы поселили меня в кладовку с крысами, то точно бы не подошло.

— На "Старой ласточке" нет крыс, — опять пафосно. Если любит свой корабль, то почему так запустил?

Больше ничего не успеваю сказать. Капитан стремительно покидает каюту.

М-де, ну и дела.

А как же "Добро пожаловать. Ждем тебя на ужин"? Я вообще-то есть хочу.

Ладно, еда подождет. Прохожу по выделенной мне территории, осматриваюсь более внимательно. Вот, пожалуйста, еще и грязный носок под койкой. При всей любви Морган ко мне, она бы выгнала меня из дома, реши я устроить такой бардак в своей комнате.

Нахожу в одном из ящиков мешки для мусора, в один из них скидываю найденный носок, обертки от конфет, просроченный батончик и еще кучу всякой мелочи, непригодной для использования. Во второй мешок отправляются полотенце и постельное белье, и я покидаю каюту в поисках прачечной. Хотя "в поисках", конечно, громко сказано, на точной копии "Прометея" я как рыба в воде.

А в прачечной обнаруживается Дилайла. Она стоит, скрестив руки на груди, перед стиральной машиной, программа которой как раз подходит к концу, и нетерпеливо постукивает пальцами по рукаву.

На звук шагов Ди оборачивается и тут же мрачнеет:

— А, это ты.

— Как видишь, — улыбаюсь.

— Отец тебя оставил?

— Ну, пока что у него был шанс только выставить меня в открытый космос, — напоминаю.

Ди вздергивает подбородок:

— Мы не убийцы.

Будто пытается что-то доказать, опровергнуть любые обвинения. Но я ведь и не обвинял. Я вообще бы сюда не сунулся, если бы считал их убийцами.

— Не сомневаюсь, — заверяю. Отворачиваюсь от нее и загружаю белье в машину, выбираю программу.

Ди следит за моими действиями, спиной чувствую.

— У меня вроде нет горба, — комментирую, не оборачиваясь.

— Откуда ты знаешь, как включить стиральную машину? — игнорирует вопрос, голос настороженный.

Пожимаю плечами, убираю руки в карманы брюк.

— Они стандартные.

— Ничего подобного, — качает головой, сверлит подозрительным взглядом. — Это Клирк. У них даже "стиралки" ни на что не похожи.

— Ну, я и говорю, стандартные. На всех клиркийских судах такие, — спокойно выдерживаю ее взгляд, который из подозрительного превращается в обвинительный. Она меня, что, за шпиона теперь принимает?

— Откуда всего лишь второкурсник ЛЛА может знать о клиркийской технике? — неосознанно делает шаг вперед.

Между нами не больше полуметра. Беззастенчиво разглядываю ее, и мне чертовски нравится то, что я вижу.

— Что? — резкий голос возвращает меня в реальность.

Точно, она же задала вопрос.

— У моего отца был очень похожий корабль, — отвечаю.

— Да ну?

— Не хочешь — не верь, — не настаиваю и не спорю.

— Ну, и где твой отец? Он миллионер? Откуда у него клиркийский корабль?

Плюсы — Ди со мной разговаривает. Минусы — это уже похоже на допрос. А то, что она считает, что позволить себе подобную роскошь может только миллионер, говорит о том, что Джонотан Роу не просто пошел и купил "Старую ласточку" на личные сбережения. Кредит? Темные дела?

— Мой отец погиб, — отвечаю на первый вопрос.

Дилайла вглядывается в мое лицо, будто пытаясь определить, не вру ли. Прямо смотрю в ответ. Изображать вселенскую скорбь не намерен, глупо улыбаться и делать вид, что смерть папы для меня ничего не значит, тоже.

Ди опускает глаза.

— Извини.

Она кого-то потеряла и точно знает, что такое смерть. Догадываюсь, кого, но лезть с расспросами о наболевшем — не лучший способ очаровать девушку.

— Проехали, — говорю. — Это было давно.

— Все равно извини, это не мое дело, — воинственности Ди как ни бывало. — Моя партия достиралась, — сообщает и спешит выгрузить белье, чтобы поскорее уйти.

Не задерживаю и больше ничего не говорю. Провожаю взглядом. Успеется.

Пинаю носком ботинка невесть откуда взявшийся на палубе камень. Что у них тут за свинарник, честное слово?

ГЛАВА 6

Пока жду, когда закончится стирка, возвращаюсь в каюту, расстилаю белье и выношу мусор, по корабельному времени наступает вечер. Есть все-таки хочется, а бывший жилец не запасся ничем, кроме воды.

Излишняя скромность не входит в число моих добродетелей, поэтому отправляюсь на камбуз. Если уж капитан согласился некоторое время терпеть мое присутствие на судне, то, надо полагать, он понимал, что меня придется кормить.

Камбуз "Старой ласточки" предстает именно таким, каким я его себе и представлял: захламлен, но все же чище, чем большая часть корабля. Такая же копия "Прометея" по характеристикам от производителя, однако не имеющая ничего общего с уютным царством старика Кули.