Читаем Счастливчик (СИ) полностью

Лежу несколько минут, пока в коридоре вновь не раздаются шаги, но гораздо тяжелее, чем легкая поступь ушедшей Ди.

Поднимаюсь с пола как раз вовремя -- зажигается яркий свет, от которого приходится заслонить рукой глаза, а в следующее мгновение на палубу врывается темная фигура кого-то высокого и широкоплечего и бросается на меня с кулаками.

От резко включившегося освещения не успеваю толком рассмотреть нападающего. Действую на одних рефлексах: уклониться, присесть под занесенной для удара рукой в лицо, отвести эту самую руку.

Сержант Ригз, в свое время всерьез занимающийся моим обучением рукопашному бою, придерживался мнения, что схватка не должна быть больше минуты, в идеале -- несколько секунд.

Мне хватает двадцати. Долго, сержант отчитал бы меня по полной программе. Но только по прошествии этого времени и попыток не получить в челюсть от размахивающего длинными руками нападающего, мне удается сделать ему подсечку и уложить разъяренного брата Дилайлы лицом в палубу.

-- Какого черта? -- шиплю, наваливаясь сверху на его заведенные назад руки всем весом.

-- Что ты сказал моей сестре? -- дергается Дилан. -- На ней опять из-за тебя лица нет! -- опять? Хорошенькое дельце. А когда был прошлый раз? -- Пусти меня, ублюдок!

Кажется, кому-то надо подарить толковый словарь. Я кто угодно, но не ублюдок -- мои родители состояли в законном браке, когда я появился на свет.

-- Выдохни, ковбой, -- усмехаюсь и отпускаю.

Дилан совсем не умеет драться, но он прыткий малый: принимает вертикальное положение с ловкостью кошки и снова бросается на меня.

Отскакиваю назад. Совсем не хочу с ним драться. В мои планы входило подружиться с экипажем "Старой ласточки", а не бить им лица. Если бы брат Ди не вздумал напасть на меня неожиданно, я бы вообще попытался избежать потасовки.

-- Что здесь происходит?! -- гремит голос капитана как гром среди ясного неба как раз тогда, когда я укладываю Дилана носом в палубу во второй раз. Ну а что? Стоять и ждать, когда он меня нокаутирует?

Поспешно выпускаю капитанского сына и выпрямляюсь. Дилан же, зараза, на этот раз поднимается медленно, явно изображая для отца избитую жертву.

-- Он напал на тебя? -- потемневшие от гнева глаза капитана впиваются в лицо сына.

Дилан утирает рукавом кровь, тонкой струйкой сбегающую из его носа вниз, и бросает на меня ненавидящий взгляд. Однако, к его чести, молчит.

-- Ты на него? -- быстро понимает капитан. -- Опять?

-- Он обидел Ди! -- парень дергает головой, как строптивый конь, челка падает на глаза.

Взгляд-прицел перемещается на меня.

-- Что ты сделал? -- требует капитан таким тоном, будто еще мгновение -- и он продолжит дело, которое не закончил его сын.

Убираю руки в карманы штанов, пожимаю плечами.

-- Ничего.

Роу скрипит зубами.

-- Кто-то из вас двоих явно врет, -- грозит он пальцем. -- Ди! -- рычит в коммуникатор на руке.

-- Да, пап? -- быстрый ответ, включена громкая связь.

-- Тайлер к тебе приставал?

Моргаю, услышав именно такую интерпретацию фразы: "Он обидел Ди!".

В ответ молчание, кажется, Дилайла тоже опешила от подобного предположения.

-- Боже, нет! -- возмущенное. -- Что за ерунда? Конечно, нет!

-- Все, милая, спокойной ночи, -- удовлетворенно говорит капитан.

-- Папа, что... -- не дает ей договорить и прерывает связь.

-- Сын, нам предстоит серьезный разговор, -- говорит безапелляционно. -- А ты -- уйди с глаз моих, -- это уже мне, причем так обреченно, будто я древнее зло, которое невозможно изгнать.

Какое чудесное выдалось окончание этого длинного дня.

Молча покидаю палубу и направляюсь в свою каюту. Зеваю, теперь я, наконец, хочу спать.


ГЛАВА 7

Просыпаюсь от дикого холода. Еще ночью укрылся вторым одеялом, но и оно не помогло. С климат-контролем на судне совсем беда. Или в других каютах больше одеял, или экипаж "Старой ласточки" -- закаленные ребята.

В кране в наличии тоже только ледяная вода, хотя с вечера совершенно точно имелась горячая. Похоже "Ласточка" не просто "старая", она при смерти, и ей срочно нужен добрый доктор -- хороший механик.

Интересно, как капитан отреагирует, если предложить ему свои услуги? Судя по развитию наших отношений, скорее заподозрит в планировании диверсии, чем обрадуется.

Одеваюсь и выхожу из каюты. Может, после завтрака удастся уломать капитана выдать мне инструменты для ремонта климат-контроля хотя бы одной каюты -- той, которую я временно занимаю?

Кстати о завтраке...


***

С утра камбуз полон. Теперь я знаю принятое для завтрака время на "Старой ласточке".

Весь экипаж в сборе. За одним столом -- Ди, Джонатан и Дилан с пластырем поперек переносицы, за другим -- Тим, Томас и Мэг, за третьим -- Эд и Норман.

Дилан зло зыркает в мою сторону, но поспешно отворачивается после резкого замечания отца. Дилайла сидит спиной и не оборачивается. Джонатан смотрит скорее предупреждающе, но не агрессивно, словно взглядом позволяет мне здесь быть: не приветствует, но и не гонит.

Второй стол более радушен. Тим машет мне рукой, как старому другу. Мэг приветливо улыбается. Томас ухмыляется себе в кружку. Очень надеюсь, что с утра там не алкоголь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы