Счастливчик Старр

— Мой дорогой Конвей, я знаю только одно — я хочу мира. Война никому не принесет пользы. Однако, ситуация сложилась следующим образом: сирианиты уже в системе Сатурна. Как их можно оттуда выдворить, не прибегая к военной силе?

— Есть только один выход: если все Внешние Миры совершенно твердо выскажутся в том плане, что Сириус совершил вторжение, то я абсолютно уверен, что Сириус не станет воевать со всей Галактикой.

— Но как вы собираетесь принудить все Внешние Миры подать свои голоса против Сириуса? Большинство из них, вы уж меня извините, традиционно неодобрительно относятся к Земле. Будьте уверены, все они придут в конце концов к мнению, что Сатурн не был населен землянами вообще.

— Но ведь вы знаете, что Земля гарантировала всем Внешним Мирам независимость согласно закону Хигелляна, который гласит: «Независимость может быть дарована звездной системе, не менее». Я подчеркиваю: «звездной системе». Незаселенная планетная система ничего не значит, если звездная система обжита.

— Я полностью с вами согласен. Я признаю, что имено такое соглашение существовало. Однако это соглашение не было проведено, как всеобщий закон. Теперь, возможно, соглашение станет законом.

— Вы думаете, будет правильно аннулировать существующее соглашение и принять новое, которое позволит любому желающему захватывать планетные системы, какие ему только, приглянулись?

— Нет,— с нажимом сказал Доремо,— я так не думаю. Я думаю, что в интересах всех планет следует считать звездные системы неделимыми суверенными единицами. Но ...

— Но?

— Но, думаю, на конференции разгорятся страсти, что затруднит для многих делегатов логическое и благоразумное восприятие существующего положения дел. Если бы я мог позволить посоветовать кое-что Земле...

— Смелее. Встреча конфиденциальная и записывающей аппаратуры нет. Это я вам гарантирую.

— Я, собственно, хочу сказать только одно: вам не следует рассчитывать на чью-либо помощь. Пусть Сириус останется в системе Сатурна. Это придаст ему еще больше наглости. Через некоторое время они выкинут еще какой-нибудь номер, и вы сможете созвать новую конференцию, на которой приструните зарвавшегося завоевателя. В этом случае кое-какие из внешних миров примкнут к нам.

Конвей отрицательно покачал головой:

— Если мы проиграем эту конференцию, другой уже не будет. Не останется никакой надежды.

— Да, страсти вокруг Земли накаляются. Я весьма пессимистично настроен относительно исхода конференции.

— Но если вы сами убеждены, что Сириус не имеет никакого права устраивать военную базу на Титане, неужели вы не попытаетесь убедить в этом представителей других планет? Ведь вы человек с огромным весом и влиянием на всю обитаемую Галактику! Я не прошу вас сделать что-то для нас, я апеллирую к вашим убеждениям. Я уверен, вы сможете не допустить войны.

Доремо отставил стакан и аккуратно вытер губы салфеткой:

— Это единственное, что я хотел бы сделать, Конвей. Но на этой

конференции сделать что-либо просто невозможно. На сей раз Сириус решил добиться своего во что бы то ни стало, и нашему маленькому мирку угрожает уничтожение, если мы сунемся между вами и Сириусом. Элам очень маленький мирок... Кроме того, Конвей, если вы собрали конференцию с тем, чтобы говорить о мире, зачем нужно было в это же самое время посылать военный корабль в систему Сатурна?

— Это вам сказали сирианиты, Доремо?

— Да, более того, мне были представлены доказательства. Я своими глазами видел земной военный корабль в магнитных захватах сирианитского крейсера... При этом мне рассказали, что корабль принадлежит не более и не менее, как самому Лаки Старру, о котором на Эламе знают даже дети. Как я понял, Старр крутится сейчас на орбите у Весты, ожидая момента, когда ему придется давать свидетельские показания. Конвей медленно опустил голову. Доремо между тем продолжал:

— Далее. Если Старр признает себя виновным в действиях, квалифицируемых, как боевые,— а ему придется сделать такое заявление, иначе сирианиты не привезли бы его сюда — то это как раз то, что нужно сирианитам на нашей конференции. Против такого свидетельства нечего противопоставить. Насколько я знаю, Старр ваш приемный сын?

— Да, в некотором роде,— пробормотал Конвей.

— Это еще более усложняет дело. И если вы подтвердите, что санкции Земли не было, а я склонен полагать, что ее не было, то ...

— Да, санкции не было,— подтвердил Конвей,— но я совершенно не готов к тому, что мне придется говорить об этом на конференции.

— Если вы даже откажетесь от него, никто не поверит. Представители планет поднимут крик: «Вероломная Земля!» и обвинят вас в лицемерии. Сириус, конечно, извлечет из происходящего максимум пользы, и я ничем не смогу помешать им. Я даже не смогу свой собственный голос положить на чашу весов в пользу Земли, Конвей... Земной Федерации лучше отступить сразу.

Конвей отрицательно покачал головой.

— Земля не может этого сделать.

— В таком случае,— печально произнес Доремо,— остается одно — война. И в этой войне все мы будем против Земли, Конвей.