Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12

В.: То есть вы говорите, что, может быть, в поведении господина Абрамовича было злоупотребление правом, заключавшееся в том, что он угрожал господину Березовскому и этим заставил пропустить период исковой давности? Это ваше основание?

О.: Да, совершенно верно.

В.: Вы говорите о форме или о принципе, о том, что к господину Абрамовичу нельзя применять период исковой давности, поскольку таким образом он бы получал выгоду от того вреда, который он сам и нанес?

О.: Да, но тут все это подкреплено доказательствами.

В.: Понятно. То есть тот вред, который нанесен, — это угрозы, которые были сделаны в мае 2001 года?

О.: Да.

В.: Но согласны ли вы с тем, что господин Березовский как минимум должен доказать, что угроза, сделанная ему в мае 2001 года, заставила его задержать подачу исков и заявлений до июня 2007 года?

О.: Да, мне кажется, это важно.

Г-н Сампшн: На этом я завершил все свои вопросы. Спасибо большое, доктор Рачков.

Судья Элизабет Глостер: Большое спасибо, господин Рачков, за то, что вы пришли и дали показания. Вы свободны. Благодарю вас.

Г-н Сампшн: Ваша Честь, я вызываю господина Розенберга.

(Свидетеля приводят к присяге.)

Г-н Сампшн: Господин Розенберг, пожалуйста, представьтесь судье.

О.: Меня зовут Михаил Розенберг.

Перекрестный допрос господина Рабиновитца.

Г-н Рабиновитц: Добрый день, господин Розенберг.

О.: Добрый день.

В.: В ваших заключениях вы выявили ряд причин, по которым вы утверждаете, что договоры 1995 и 1996 годов являются недействительными, и я начну задавать вам вопросы, связанные с причинами, по которым вы это утверждаете. И хочу начать, если позволите, с вашего утверждения, что поскольку договор между господином Абрамовичем и господином Березовским был заключен в устной, а не в письменной форме, то это уже само по себе делает невозможным для господина Березовского установить действительность договора либо 1995-го, либо 1996 года.

О.: Да.

В.: Позвольте начать рассматривать эту тему с того, что мы прочтем то, что утверждаете вы и другие эксперты в совместном меморандуме. Вы и господин доктор Рачков согласны со следующим: «Если соглашения 1995 и 1996 годов были заключены в устной форме, как утверждается, то к ним применяется статья 161.1 с последствиями, которые изложены в статье 162.1».

В 162-й статье в пункте 1 речь идет о недопустимости свидетельских показаний для доказательства существования договора и его условий. А дальше пункты 3, 412-го параграфа излагают вашу договоренность относительно того, что не является последствиями 162.1: «Статья 162.1 не мешает сторонам привлекать другие доказательства, чтобы доказать существование договора и его условий». И далее вы приводите примеры: «Стороны имеют право ссылаться на документы или иного рода физические доказательства (например, записи, фотографии, видеозаписи и так далее) в доказательство этих вопросов».

То есть, поправьте, если это не так, например, истец может ссылаться на звукозапись разговора между сторонами во время соответствующих событий.

О.: Да, среди прочих доказательств такие доказательства возможны. Это не запрещается законом.

В.: Хорошо. А теперь вернемся к четвертому пункту 12-го параграфа совместного меморандума: «Статья 162.1 сама по себе не мешает сторонам ссылаться на собственные объяснения, чтобы доказать существование договора и его условий. Такие объяснения являются типом доказательств, но не являются „свидетельскими показаниями“, и они не запрещаются статьей 162.1». Сделаем паузу. Вроде как вы согласны с тем, что, во-первых, статья 162.1 сама по себе не запрещает господину Березовскому полагаться на собственные объяснения в доказательство существования договора и его условий? Это так?

О.: Да, это так.

В.: А во-вторых, вы согласны, что объяснения господина Березовского являются типом доказательств?

О.: Да, я согласен.

В.: И в-третьих, вы согласны, что его объяснения не являются свидетельскими показаниями в том смысле, в котором этот термин используется в статье 162.1, и, таким образом, допускаются?

О.: Да, но эти объяснения сторон, они не только не запрещаются, они необходимы.

Судья Элизабет Глостер: Объясните мне, пожалуйста, что такое «объяснения»?

О.: Это тип доказательств, которые близки к свидетельским показаниям, но которые даются сторонами с точки зрения процессуальной формы и в судах, и в арбитражных, процессуальных, процедурных трибуналах. Они выглядят почти как свидетельские показания; единственная разница в том, что свидетелей предупреждают, что они будут преследоваться по уголовному праву, если они будут лгать суду, а стороны об этом не предупреждаются.

И второе отличие заключается в том, что, как правило, объяснения сторон более широкие, потому что стороны отражают свою позицию в отношении всего дела, в то время как свидетельские показания, как правило, связаны с каким-то конкретным эпизодом или какими-то отдельными важными частями.