Счастливый Дведик

В мыслях Ева отругала себя за тупость. Ясно же, что при обработке данных в лаборатории выяснится: концентрация нейромедиаторов зашкаливает. Как и положено при эйфории. Аппарат Тишинского у разведчиков явно настроен на поддержание адреналина, дофамина и серотонина на границе нормы. Ровно настолько, чтобы не допустить депрессивного состояния. Навряд ли наладчики могли представить ситуацию, в которой будет необходимо снижать содержание нейромедиаторных гормонов. Исследователи всех категорий не склонны к эйфории в глубинах космоса.

Разведчик резко остановился и предупреждающе махнул рукой. Ева тоже сбавила шаг и тут же увидела, что они приблизились к самому краю плато. Оказалось, каменная равнина, на которой лаборатория совершила посадку, не что иное, как плоская верхушка огромной скалы, вдруг обрывающаяся вниз. Ева уже осторожно подошла к краю, словно срезанному острыми ножницами, глянула в бездну. Дна обрыва не наблюдалось, потому что обзор закрывали верхушки исполинских растений, тянущихся снизу. Стволы невероятно больших деревьев, голые, гладкие и блестящие, словно отполированные, пиками завершались у скального плато, отливали мрачной бронзой под серым тучным небом, выгнутым колпаком горизонта. С верхушек свисали букли непонятных наростов, похожие на мотки растрепанной, запутанной мохеровой пряжи водянисто-серого цвета. Ева явно услышала шипящую мелодию, которую ветер извлекал из этих спутанных коконов.

– Ух, ты ж, – восхитилась Ешка, остановившись рядом с Евой. – Какая странная красота…

– Пожалуйста, – тон, которым Ю Джин произнес «волшебное слово», казался скорее требовательным, чем просящим. – Давайте осмотрим местные достопримечательности чуть позже.

У края пропасти возник легкий флаер. Словно из ниоткуда. Все четверо туго набились в него, маленький летун покряхтел, но выдержал. Чуть припадая на левое крыло, но все так же ловко, практически не потревожив шуршащие облака коконов, он отправился вниз – в торжественные дебри гладкоствольных растений.

Глава 3. В рецепте счастья неразборчив почерк

Капитан Олди Кравец и левый капитана Джек Смит выглядели вполне довольными жизнью. Даже чересчур. Даже несмотря на… На крепкие тросы, которые перетянули их вдоль и поперек и приковали к стволам растений, уходящих пиками в непостижимую глазу высь. Прозрачность тросов делала путы почти невидимыми и добавляла общей картине сюрреализма. Сначала Ева, а потом Ешка (со всей основательностью специалиста по коммуникациям) пытались поговорить с ними, но усилия оказались бесполезны.

Два человека в форме разведчиков самозабвенно хохотали в неестественно скованной статике, двигались только мышцы на лицах, которые непривычно четко проступали сквозь прозрачную, словно пергаментную кожу. Шлемы валялись тут же, прямо на растрескавшейся каменной плите, один из них, откатившийся чуть дальше, зиял треснувшим визором. Тела должны были по всем законам логики сотрясаться от смеха, но оставались неподвижными. Вид у «счастливчиков» сильно оставлял желать лучшего – комбинезоны измяты, волосы взлохмачены, на кисти одного кульковато серела антисептическая повязка, уже порядком замурзанная, на правой скуле другого багровела свежая ссадина. Ева выразительно посмотрела на Ю Джина.

– Я пытался доставить их на базовый космолет, – виновато развел разведчик руками. – Собственно, и вызвал вас, чтобы помогли дотащить их до «Иллюзиона».

Он с одобрением и надеждой покосился на внушительную фигуру сопливого Полянского.

– Как санитаров? Грубую рабочую силу? – в Еве возмутился специалист высокого класса.

– А что мне оставалось делать? – огрызнулся Джин. – Роботы настроены на членов экипажа и не могут поступать против их воли, а никакие вещества не действуют. Даже парализатор не берет… Все, что я смог придумать, это обездвижить их наименее травматичным способом и вызвать подмогу. Доставить на базу, а затем – на Землю. А вы очень кстати пролетали мимо.

– Ешкин кот! – сказал Ким, и Ешка, как всегда, непроизвольно дернулась. – Сигнал «био» с Восьмой Лебедя, это тоже – вы?

– Мы там работали месяц назад. На Восьмой, действительно, обнаружилось странное пылевое облако, из которого звучала гамма «до-мажор». По бесконечному кругу.

– Гамма «до-мажор»? – Ешка подалась вперед с профессиональным блеском в глазах. Она уже не обращала внимания на двух безумцев, застывших в счастливом безмятежном смехе. – И что, прямо вот так и звучала, без единой фальшивой ноты?

Ю Джин удивленно кивнул.

– Мы зафиксировали это, послали «био» на Землю и полетели дальше. «Лебединая верность», слышали?

Лаборанты вежливо промолчали.

– Проект «Лебединая верность», ну же… Комплексное исследование планетарной системы «красного карлика» Kepler-186. Неужели не слышали?

Лаборанты промолчали еще вежливее.

– О нем, кажется, много говорили в Управлении накануне нашего рейса, – растерянно произнес Ю Джин. – Несколько месяцев назад.

– В сентябре? – с надеждой уточнила Ева.

– Да, в начале осени, – кивнул Ю Джин.