Счастливый Дведик

– Туда, где нас обещали ждать. Таблетка села точно, никаких отклонений от координат. А, кстати… Смотри во-о-о-н…

Только сейчас они заметили на плато одинокую фигуру. Человек в защитной форме разведотряда мягко двигался навстречу лаборантам. Ева подумала, что ее экипаж в громоздких скафандрах, нашпигованных колбами для проб и инструментарием, по сравнению с юрким разведчиком выглядит неуклюжим. Они не часто встречали ребят из авангардного отряда, обычно те уже покидали планету, на которую вызывали лаборантов. Но все равно при каждой редкой встрече Ева лишний раз расстраивалась. Почему космическую форму их группы не сделают столь же легкой и гибкой? Ответ был очевиден: потому что на лаборантах в Управлении экономят.

Элегантный разведчик подошел к группе новоприбывших, больше похожих на медвежат-подростков, чем на уникальных специалистов. Он замедлил шаг, оказавшись рядом с Евой. Военный скафандр сидел на нем словно вторая кожа, и Ева удостоверилась, что не ошиблась: и вблизи разведчик производил впечатление человека, безукоризненного во всех отношениях.

– Девушки?.. – то ли вопросительно, то ли утвердительно протянул прибывший, когда подошел вплотную.

Он был явно расстроен этим обстоятельством.

– Почти, – прогнусавил искаженным баритоном Ким.

Разведчик кивнул.

– Ю Джин, – коротко отрапортовал он, сразу и безошибочно обратившись к Еве, каким-то внутренним чутьем тут же определил ее старшей в команде. – Правый капитана.

Ева не переносила красивых мужчин. А от этого правого Джина просто несло сверхчеловеческой привлекательностью. Бронебойная аура любимца женщин, пробивающая даже плотный скафандр. Центровая, стараясь не делать лишних движений, которые в этот момент выглядели бы особенно смешно и нелепо, хмуро буркнула:

– Ева Гомес. Центр группы лаборантов, вирусолог. Ким Полянский – мой правый, гигантолог. Ешка Бодрчкова – мой левый. Она – синхронист.

Ким хотел что-то сказать, но вдруг чихнул. Так громко, что правый Джин вздрогнул и непроизвольно принял оборонительную позицию. Ева обернулась к Киму и раздраженно хмыкнула: гигантолог забрызгал весь экран визора и теперь нелепо крутил головой, стараясь обеспечить себе угол зрения в заплеванном окошке шлема.

– Здесь можно какое-то время обходиться без защиты, – сказал разведчик Киму с сочувствием. – Мы… проверяли. Вернее, выяснили по необходимости. Кислорода – восемнадцать процентов. Тяжеловато дышать, но вполне возможно.

– Ким, вернись на таблетку, – Ева почему-то очень разозлилась. Может, ей стало неудобно за свою неуклюжую команду. – Правый Ю, а где ваш капитан? Так сильно занят?

Ева понимала, что срывает злость на пока ничем не провинившемся перед ней Ю Джине, но не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии. Злиться на Кима не имело никакого смысла, так как у него за время их совместных экспедиций выработался стойкий иммунитет на ругань центра.

– Я в порядке, – упрямо прогундел приемник интонациями Полянского. – Вылечился. Еще вчера. Это остаточные явления, и они не опасны…

– Черт, – грубо оборвала его Ева. – Ты скроешься с моих глаз или нет?

Он все еще пытался найти точку обзора, стараясь не соприкасаться лицом с грязным экраном изнутри. Ешка с сочувствием протянула ему маленький пронзительно-розовый баллончик:

– Попробуй быстренько просунуть под шлем и надавить на крышечку. Да не смотри ты с ужасом, это всего-навсего мой увлажняющий тоник для лица. Тут такой сухой воздух…

Один чихает во весь рот, другая таскает с собой девчачью косметику…

Ева уже почти кричала, чтобы заглушить этот привычный для нее, но такой неподобающий при посторонних курятник:

– Вы мне не ответили, правый Ю Джин, поэтому я повторяю вопрос: ваш капитан чрезвычайно занят?

– Можно сказать и так, – отрапортовал тот.

– И вообще, где все? – Ева только сейчас поняла, что встреча получается какая-то странная.

И вовсе не из-за безалаберности ее экипажа. Конечно, разведчики не обязаны оказывать лаборантам торжественный прием, но, как правило, если им удавалось столкнуться на какой-либо из исследуемых планет, негласным делом чести было принять своих землян с подобающей помпой. Обычно ребята из разведотряда, соскучившиеся во время долгих космических скитаний по новым лицам, спешили к межзвездной лаборатории со всех ног, готовили какие-нибудь сюрпризы, и встречи заканчивались тепло и весело.

– Где все? – повторила Ева, озираясь по сторонам, насколько ей позволял неуклюжий скафандр. – Что-то случилось?

– Капитан, он… – еще растерянней произнес Ю Джин.

– Он живой? – бестактно вмешался Ким.

Ему удалось протиснуть Ешкин баллончик под шлем и пшикнуть на визор. Сейчас мир виделся длинными прозрачными потеками, но это было лучше, чем смотреть на него через… Полянский предпочитал забыть об этом состоянии здесь и сейчас. Раз и навсегда.

– Да, конечно. Абсолютно живой. Только…

– Кто вызвал лабораторию? – Ешке тоже надоело стоять столбом, и она, презрев субординацию, которая в их команде была довольно условной, влезла в разговор. – Вы что-то нашли?