Счастливый Петербург. Точные адреса прекрасных мгновений

Именно сюда приносил великолепный кальвадос собственного изготовления прозаик Гера Фотич, а взамен уносил полотна хозяина, в том углу любил прихлебывать из фляжки коньяк Андрей Измайлов, в центре мастерской позировал бородач писатель-краевед Илья Киселев, за этим неустойчивым столом громко спорили о проблемах литературы Эльтерус и Тишинин. Ну а вот это — мой мягкий угловой диванчик, обитый бордовой тканью. Тут я, Николай Прокудин, бывало, даже ночевал. Да, а еще на мощном столе-верстаке частенько «отдыхали усталые» маститые художники Кот…ов, Бо…ик, Вас…ев, а порою и под ним.

В мастерской есть второй выход — черный ход, спасение в случае полицейской облавы, однако бежать нам пока незачем, да и не от кого — тяжелые шаги закона еще не слышны. Поэтому черный ход заколочен, но не накрепко — вдруг настанут мрачные времена, и он пригодится…

Входящему за двойные массивные двери в студию первым делом в глаза бросается живописный беспорядок: тут и там валяются холсты, рамы, кисти, краски и книги, много книг, а по углам скульптуры. Стены, испещренные глубокими трещинами, завешаны листами графики и завершенными полотнами. Всех гостей и посетителей мастерской сразу и не упомнить, очень много интересных личностей тут перебывало и повыпивало.

Помимо всего прочего в стенах «квартиры» снимались эпизоды нескольких игровых фильмов и телепередач. Вначале в этой студии долгие годы творил Олег Зверлин, а потом она перешла почти «по наследству» младшему брату, другому известному художнику-графику — Юрию. А в мансарде после кончины Олега поселился то ли барабашка, то ли призрак, или по-русски — шишок. Домовой? Возможно! По версии Юрия — это брат Алька окончательно не ушел в мир иной и от скуки шалит. И если этому «нечто» забудут налить в стаканчик водки чуток, то он обязательно уронит вилку, выбьет из руки рюмку, перевернет или даже разобьет бутылку.

С художником и прозаиком Юрием Зверлиным мы познакомились в нулевые годы XXI века — оба начинающие писатели. Когда я возглавил секцию прозы, Юрий Викторович однажды устроил в студии фуршет по окончании своего творческого вечера.

Впоследствии я, сам ветеран афганской войны, крепко подружился с бывшим солдатом-спецназовцем Юрием, и наша дружба еще более окрепла в ходе антипиратских походов по борьбе с сомалийскими пиратами в Индийском океане и во время прочих путешествий по свету.

В самой дальней рабочей комнате Зверлин нарисовал гениальные обложки для нескольких литературных альманахов «Северное измерение», иллюстрировал мои книги: «Мой друг Кощей… Бессмертный!», «Пираты и антипираты», проявлял талант педагога, пытаясь научить азам техники графики.

Глава 27 Петропаловская крепость — Никита Филатов

Никита Филатов — прозаик, адвокат. Автор более пятидесяти детективных романов, повестей и рассказов, многократно изданных и переизданных общим тиражом, превышающим 1,2 млн экземпляров. Основатель и президент Петербургского детективного клуба.

Родился в 1961 году в Ленинграде. Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Лауреат премий имени Гоголя, имени А. К. Толстого.

Никита Филатов — писатель с героическим прошлым. Есть в его биографии не только служба в Отряде милиции особого назначения, но и участие в боевых действиях (Закавказье (1988), Северная Осетия и Кабардино-Балкария (1991), знаки отличия и медали, в том числе медаль «За отвагу».

Зачастую разговор с Н. Филатовым — это интеллектуальный поединок с умнейшим, проницательным, ироничным собеседником. И знаешь, что не победишь, но все равно увлекательно. Говорить с ним — словно в шахматы играть.

Никита Филатов: Мне кажется, это не совсем правильно — гордиться тем, что от тебя не зависело и не зависит. Например, испытывать гордость от собственной национальности или цвета кожи — тем, что ты, по счастливой случайности, русский, еврей, украинец или даже последний из представителей какой-нибудь малой народности Крайнего Севера.