Счастливый ребенок. Универсальные правила

Чем думает мозг?

Мозг выполняет множество функций – он создает для нас картину мира, которую мы по наивности считаем объективной реальностью, он руководит всеми нашими движениями и работой организма, образует наши потребности и согласует их взаимодействие. Но каким местом он, прошу прощения, думает?

Как я уже подробно рассказывал в книге «Чертоги разума. Убей в себе идиота!», за мышление в нашем мозгу отвечает так называемая «дефолт-система мозга» (ДСМ).

Все началось со скандального исследования Гордона Шульмана, который, изучая мозг человека с помощью ФМРТ (функциональной магнитно-резонансной томографии), обнаружил совершенно удивительную вещь. Оказалось, что при решении интеллектуальных задач, когда человек вроде бы сосредоточивается и активно мыслит, его мозг, напротив, снижает свою активность.

Его данные свидетельствовали: когда мы решаем какие-то задачи, наш мозг снижает активность в целом ряде областей: медиальной префронтальной коре (помогает понимать других людей), в латеральной теменной коре, в задней части поясной извилины (помогает оценивать иерархию в обществе, сопротивляться мнению большинства), в энторинальной коре и ряде других зон.

Иными словами, считая в столбик, ваш мозг меньше трудится, чем когда вы витаете в облаках своих мыслей и, казалось бы, не совершаете никакой интеллектуальной работы. Данный результат казался настолько парадоксальным, что ряд научных журналов отказал Шульману в публикации его работы, полагая, что он или сошел с ума, или допустил какие-то непростительные ошибки в исследовании.

Но все сомнения развеялись в 2001 году, когда исследовательская группа Вашингтонского университета в Сент-Луисе под руководством профессора Маркуса Рейчела провела ряд исследований, которые позволили подтвердить правоту Шульмана и сформулировать теорию дефолт-системы мозга.

Действительно, может показаться, что дефолт-система мозга – система «ничего неделания», но это не так. Выяснилось, что когда мы отвлекаемся от насущных дел, то наш мозг начинает на автомате продумывать наши отношения с другими людьми. Представьте, как часто вы думаете о взаимоотношениях со знакомыми, коллегами, начальниками, друзьями, родственниками? Мы же постоянно о них думаем! Точнее, 46 % своего бодрствования (как мы теперь знаем), что, согласитесь, тоже немало.

Судя по всему, нейрофизиологический комплекс, который мы сейчас именуем дефолт-системой мозга, сформировался в далеком эволюционном прошлом, когда наши предки еще жили стаями, а потом небольшими племенами – по 120–150 человек. Понятно, что ради выживания в дикой природе им важно было держаться вместе, кооперироваться и предупреждать внутригрупповые конфликты.

И вот для этого, и для того чтобы понимать все социальные взаимоотношения внутри стаи – кто чего стоит и от кого чего ждать, – у наших предков и сформировалась данная специальная нейронная сеть. Исследования, проведенные оксфордским профессором Робином Данбаром, доказывают, что наш мозг рассчитан на то, чтобы мы относительно стабильно удерживали в голове 150 человек (то есть 150 образов других людей).

Когда же человек обзавелся способностью к членораздельной речи и абстрактному мышлению, именно эта нейронная сеть – дефолт-система мозга – стала нами использоваться и для обеспечения процесса мышления о сложных вещах. Благодаря ей мы придумали религию, культуру, общественные традиции, науку и все прочее – то есть сумели создать сложные образы, их составляющие.

Есть, впрочем, в нашем мозге и другие важные нейронные сети. Например, сеть выявления значимости (СВЗ), которая обеспечивает нас возможностью сосредоточиваться на конкретной интеллектуальной задаче. Впрочем, когда вы любуетесь закатом и слушаете пение птиц в лесу – это тоже ее работа.

Большое значение имеет центральная исполнительская нейронная сеть (ЦИС), которая обеспечивает обработку получаемой информации – оценивает и анализирует внешние стимулы.

Причем важно иметь в виду, что все эти три системы (глобальные нейронные сети) между собой постоянно «спорят», то есть, говоря научным языком, являются антагонистами – работает или та, или другая. Например, если у нас включается сеть выявления значимости (СВЗ), то наша центральная исполнительская сеть (ЦИС), наоборот, затихает.

Поэтому когда наш мозг, не говоря уже о мозге ребенка, нейронные сети в котором еще только формируются, занят потреблением информации, он не может думать о социальных связях. И застревая в гаджетах, дети становятся аутичными, социально пассивными, им не интересно ни друг с другом, ни со взрослыми.

Соответствующая нейронная сеть – дефолт-система мозга, – ответственная за социальное взаимодействие, оказывается постоянно выключена, можно сказать, даже выдавлена центральной исполнительной сетью. То есть она не тренируется, необходимые ей клетки не выживают, а связи между соответствующими областями мозга не формируются.

И ладно бы это касалось только социальных отношений… Ну не хотите вы, чтобы ваш ребенок строил нормальные отношения с другими людьми, – не надо. Дайте ему гаджет, и символы с образами он научится различать, а людей – нет. Думать же о них, переживать за них, сочувствовать им, осознавать их чувства и состояния – этого вообще нет, просто нет как опции.

Но проблема стоит шире, потому что эта же дефолт-система мозга, которая формируется в процессе социальных взаимодействий с другими людьми, впоследствии отвечает и за абстрактное мышление, за сложный интеллектуальный процесс.

К десяти годам дефолт-система мозга, по крайней мере в первом своем приближении созревает, и ребенка, как вы знаете, переводят из младшей школы – в среднюю. То есть, из школы, где все рассчитано на предметное мышление, переводят в школу, где нужно уже раскидывать мозгами, так сказать, и думать об абстрактных вещах – географии какой-то, истории, алгебре, химии, физике.

Но если ребенок живет с гаджетом как с соской, то каковы шансы, что необходимая нейронная сеть у него разовьется? Минимальная. Впрочем, и образование сейчас подстраивается под эту деградацию – от детей все меньше и меньше ждут, что они будут думать. Запоминают – и слава богу, а не соображают ничего, элементарных вещей не способны понять – ну и черт с ним.