Сделаем Испанию снова великой!

Не говоря уже о том, что многие молодые юристы, талантливые, амбициозные и подающие большие надежды, как не сложно догадаться, пользовались сложившейся ситуацией, чтобы получить свой долгожданный крупный, успешный кейс и благодаря этому делу придать значительный положительный импульс своему делу, своей карьере.

На стороне аболиционистов же была и пресса, причём как подконтрольная величайшему медиамагнату современности Артёму, так и независимая пресса, наживающаяся на скандалах, связанных с течением всех этих дел.

Ну, а также независимая пресса, также обслуживающая идеологические нужды конкретных течений и движений, в данном случае — конкретных социалистических течений и движений.

Наконец, на их стороне же была и независимая пресса, подчинённая нуждам конкретных конфессий, весьма негативно относящихся с рабству, в список которых входило довольно значительное число религиозных групп.

Целый список групп, на самом деле — от представителей квакеров, мормонов, баптистов, методистов и католиков (Папа Римский в своей булле «In supremo apostolatus» осудил работорговлю) до мусульман, индуистов и прочих.

Как не трудно догадаться, не очень приятно бороться практически в одиночку против целого движения, постоянно растущего в силе и мощи. Особенно тогда, когда это движение фактически захватило большую часть крупных СМИ и выставляет тебя как чуть ли не законченного урода рода человеческого (коим, впрочем, каждый рабовладелец и является).

И не было конца этому цирку, в результате чего, по мере нарастания давления со стороны аболиционистов, а также самих рабов, весьма воодушевлённых усилиями аболиционистов, рабовладельцы пришли к пониманию, что им нужно найти какое-то адекватное решение их проблеме.

Тем более, что методы принуждения к соответствию законодательству постепенно становились всё жёстче и всё ощутимее для задницы, а особенно для кошелька, рабовладельца, так как росло и давление на органы, ответственные за это.

Ну и, собственно, Артём первым же и «освободил», ещё в 1806 году, всех своих рабов (вы удивитесь, но он был самым крупным рабовладельцем в Империи, владея более чем 20 тысячами рабов; в десятки раз обгоняя крупнейших рабовладельцев американского Юга, если что).

Правда, во время суровой зимы и без какого-либо имущества, не жалея ни детей, ни стариков, ни беременных женщин. После чего с выкинутыми на мороз рабами, готовыми на всё, лишь бы найти спасение от холода и голода для своих детей, заключил уже трудовой договор (разумеется, не с детьми и стариками).

Последний был временным, но предполагал возможность продления трудового договора. В лучших традициях капитализма, он любезно позволил «бывшим» рабам, а теперь «свободным» людям, проживать на территории его владений.

Правда, стоимость аренды жилых помещений вычиталась из их заработной платы, как и стоимость предоставленной им еды. Медицинские услуги, которые он был бы обязан оказывать своим рабам с момента вступления в силу нового законодательства, он оказывал им за деньги.

Одежда и обувь, предметы личной гигиены, а также медицинские услуги и всё прочее, что им полагалось бы по новому законодательству, как не сложно догадаться, теперь им предстояло либо покупать у него самого из собственной зарплаты, причём по завышенной цене, либо где-нибудь ещё.

В сумме, конечно, реальное, сиюминутное материальное положение освобождённых рабов изменилось, в общем-то, примерно никак, а иногда — и вовсе в худшую сторону. Правда, изменилось правовое положение освобождённых рабов, причём радикально и в строго положительную сторону. Тут уже и нормированная рабочая неделя, и стандарты безопасности (по крайней мере, на словах), и возможность для детей ходить в школы (рабы всех этих благ были лишены, если что), и прочая и прочая.

В общем-то, это всё ещё победа. При этом, разумеется, никто так и не узнал, что, вообще-то, всеми этими рабами фактически владел Артём, и именно он был главным выгодоприобретателем от их страданий.

Об этом догадывались некоторые представители испанской интеллигенции, вращавшиеся в весьма специфических кругах (каких именно — раскрывать не будем), но о таком говорить было не культурно.

Во всяком случае, пример был подан, и благодаря этому в 1812 году всё прошло без лишних осложнений — к тому моменту это было уже отработанной технологией.

Более чем жестокой к бывшим рабам, разумеется. К сожалению или нет, но Артём не рай строил — он строил империю, достойную того, чтобы быть его наследием.

Эгоистично, разумеется, но такова уж правда, дорогие читатели. Впрочем, не то чтобы от обычного такого тирана можно было ожидать чего-то иного, кроме эгоизма, честно говоря. Ну и да, к слову, раз уж заговорили об эгоизме…

Глава 44. Опиумная война