Сделка

– И что ты делал для Нат в первый раз? – смущенно спрашиваю я.

– Честно? Я просто постарался, чтобы ей было комфортно. – Берди пожимает плечами. – Она не склонна к этой слащавой чепухе, типа цветов, свечей, кровати, усыпанной розовыми лепестками. Она не хотела делать из этого большое событие. – Снова пожатие плеч. – А вот некоторые девчонки хотят. Так что в твоем случае тебе, думаю, надо первым делом выяснить, какая она, сдержанная или сверхромантичная.

Я думаю о Ханне, о том, как давит на нее необходимость быть «нормальной» – наверное, это давление в тысячу раз сильнее, чем то, что чувствую сейчас я, – и мгновенно получаю ответ.

– Точно сдержанная. Свечи и лепестки заставили бы ее нервничать.

Берди слегла склоняет голову набок.

– Тогда продвигайся вперед медленно и делай все, чтобы ей было комфортно. Это мой единственный совет. – Он замолкает. – И растяни прелюдию. Девчонкам нужны предварительные ласки. Усек?

Я хмыкаю.

– Да, сэр.

– Еще вопросы? А то от меня несет как от помойки, мне ужасно хочется в душ.

– Нет, это все. Спасибо, старик.

Берди хлопает меня по плечу и встает.

– Не заморачивайся насчет всего этого, Джи. Не забывай, что секс должен приносить удовольствие. – Он подмигивает мне и выходит из зала.

Не заморачиваться? Господи, а как в моем случае не заморачиваться?

Я издаю громкий стон и радуюсь, что никто не слышит этот полный отчаяния возглас.

«Позаботься, чтобы ей было комфортно. Продвигайся медленно. Растяни прелюдию. Не заморачивайся».

Ладно. Я с этим справлюсь.

Во всяком случае, я чертовски надеюсь, что справлюсь.

Глава 24

Ханна

По дороге к Гаррету я так нервничаю, что меня тошнит, но я сдерживаю рвотные позывы, потому что не хочу испачкать машину Трейси и платить за химчистку.

Из-за нервотрепки я плохо помню, как прошли пять часов моей смены. И один час репетиции с Кэссом. И как я перебралась из одного места в другое. С самого утра, с того момента, когда я покинула спальню Гаррета, я двигалась на автопилоте, и все мои мысли были сосредоточены на том, что будет вечером.

Я уже говорила, что нервничаю?

Хотя чего нервничать-то? Это всего лишь секс. Секс с парнем, который меня привлекает, который мне нравится и которому я доверяю.

И почему у меня так сильно дрожат руки? И так бешено бьется сердце? Для этого нет никаких причин. Но к нервозности примешивается и радостное возбуждение. Предвкушение. У меня под рабочей униформой комплект красивого белья. Приятно сознавать, что ты предстанешь перед своим партнером в черном кружеве, что у тебя гладкая, как шелк, кожа, к которой приятно прикасаться.

Я заглядываю в гостиную, но там никого нет. Приятелей Гаррета либо нет дома, либо они сидят по своим комнатам, хотя это вряд ли, потому что наверху стоит полнейшая тишина.

Поднимаясь по лестнице, я гадаю, а не попросил ли Гаррет их исчезнуть, и надеюсь, что нет, потому что… ну, это все равно что вывесить объявления о том, что мы с ним сегодня вечером займемся этим.

– Привет, – говорит он, когда я вхожу в его комнату.

От нервного напряжения мое сердце делает сальто, а от радости начинает трепыхаться, и все это одновременно. Я вижу, что Гаррет подготовился к этому вечеру: волосы еще влажные после душа, лицо тщательно выбрито. Я бросаю взгляд на его черные спортивные брюки и обтягивающую серую майку, потом смотрю на свою безвкусную униформу. Из-за всей этой нервотрепки я забыла прихватить с собой сменную одежду.

Хотя едва ли мы надолго останемся в одежде.

– Привет, – натянуто произношу я. – Ну… как ты хочешь начать? Мне раздеться? – Я замолкаю, так как в голову приходит одна мысль. – Только не проси устраивать стриптиз, потому что я дико нервничаю и не смогу изобразить даже намек на эротический танец.

Гаррет разражается хохотом.

– Ты не представляешь, как настроиться на нужный лад, да, Уэллси?

Я издаю страдальческий стон.

– Представляю. Просто я… нервничаю, – повторяю я, вздыхаю и вытираю вспотевшие ладони о юбку. – Может, начнем? Вот ты стоишь и смотришь, и это бесит меня.

Он хмыкает, подходит ко мне и берет мое лицо в ладони.

– Первое: просто расслабься. Тебе незачем нервничать. Второе: я не жду никакого стриптиза и даже не хочу его. – Он подмигивает. – Во всяком случае, сегодня. И третье: мы сейчас ничего не будем начинать.

Меня охватывает разочарование.

– Не будем?

Гаррет подает мне ту самую майку, в которой я спала.

– Иди, сними с себя этот дурацкий костюм и надень вот это. А я пока поставлю диск. – Он подходит к телевизору и берет коробку с фильмом «Во все тяжкие».

– Ты хочешь смотреть телик? – не веря своим глазам, спрашиваю я.

– Ага.

У меня отвисает челюсть. Затем я захлопываю рот и молчу, потому что до меня вдруг доходит, что он затеял, и я искренне благодарна ему за это.

Он пытается успокоить меня.

И у него получается.

Я захожу в ванную, чтобы переодеться, возвращаюсь и устраиваюсь рядом с Гарретом на кровати. Он тут же обнимает меня, прижимает к себе, и я успокаиваюсь, вдыхая его такой знакомый, истинно мужской запах.

– Готова? – спрашивает он, беря пульт.

Я непроизвольно улыбаюсь.

– Готова.