Сделка леди Ромэйн

Джеймс сел справа от нее, накрыл своей ладонью ее ручку и слегка сжал ее. Ромэйн не могла сдержать блаженной улыбки, глядя в заповедную глубину его зеленых глаз. Девушка высвободила руку из-под его ладони и едва сдержалась, чтобы не погладить его по щеке, да и то только потому, что Джеймс указал ей глазами на герцога, от чьего взора не укрылось ни одно движение.

Ромэйн бранила сама себя. Прав был дедушка, что не спускал с нее глаз. Она не могла больше полагаться на себя, потому что теряла разум, лишь только Джеймс к ней прикасался. Если она будет покорной настолько, что позволит ему соблазнить себя, у нее не будет возможности восстановить свою безупречную репутацию, когда закончится весь этот маскарад.

Вошел Клэйсон и объявил, что Дора просит принять ее извинения: она слишком утомлена изнурительным путешествием, чтобы выйти к столу.

Старый герцог выругался:

— Проклятые вшивые шотландцы! Никакого представления о приличиях!

— Дедушка, — умоляюще прошептала Ромэйн, — они наши гости.

Вестхэмптон ничего не ответил на упрек внучки, так как в это время слуга подал суп.

— Тэчер сказал, что Ноккамс постепенно привыкает к своему месту в конюшне, — произнесла Эллен при всеобщем молчании. Она сидела наискосок от Ромэйн и улыбалась во весь рот.

— Ноккамс?

Эллен обернулась к герцогу и пояснила:

— Это мой щенок, ваша светлость. Тэчер вызвался …

— Мисс Данбар, — вымолвил герцог, — надеюсь, вы благосклонно отнесетесь к моим старческим наставлениям, поскольку они продиктованы добрым отношением к вам. Здесь, в Вестхэмптон-холле, мы взяли за правило не говорить во время ужина о беспородных дворняжках, вне зависимости от того, сколько у них ног — две или четыре. Уверяю вас, что этого правила придерживаются во всех аристократических домах Лондона.

Сердце Ромэйн переполнилось жалостью к девушке, когда она увидела ее удрученное личико, но Ромэйн ни в чем не упрекнула деда. Тоненький голосок нашептывал ей, что высший свет будет намного беспощаднее к Эллен, чем ее дедушка. В Лондоне никто не станет принимать во внимание, что детство и отрочество Эллен провела в безмятежном созерцании природы, что ее никто не школил и не готовил к вхождению в общество. Одна ошибка, допущенная Эллен, сможет повлечь за собой неприятности, которые будут преследовать девушку еще не один сезон. Свет не был жестоким, но светским львам и львицам давно все прискучило, и единственное развлечение они находили в том, чтобы насмехаться над теми, кто оступился.

— Хорошо, что основные события этого сезона начнутся не раньше чем через несколько недель, — сказала Ромэйн. — Нам это даст возможность хорошенько подготовиться к выходу в свет.

— В чем она, безусловно, остро нуждается, — цинично вставил герцог.

Чтобы не дать Эллен возможности расплакаться, Ромэйн поспешно спросила:

— Дедушка, когда ты планируешь отправиться в Лондон?

— Ты же знаешь, я никогда не пропускаю вечеров у миссис Кингсли, — ответил старик, потянувшись к супнице. — Это будет через две недели. — Он взглянул на Эллен, вздохнул и обратился к Ромэйн: — Ты что, полагаешь, что сможешь подготовить ее за две недели?

— Да, — не колеблясь, ответила Ромэйн, в глубине души убежденная, что ей и Эллен поможет только чудо. Эллен предстояло постигнуть светские науки: как вести себя в обществе, как поддерживать светскую беседу. Кроме того, ее надо было полностью одеть. Легко, будто не придавая этому первостепенного значения, Ромэйн вымолвила:

— Я пошлю за мадемуазель Лабомбард. Если я объясню ей важность этого события, уверена, она откликнется и приедет. Кроме того, мы пригласим мистера Такермана.

— Этот портняжка не приедет, если не пообещаешь ему двойную цену.

— Я понимаю это, — согласилась Ромэйн.

Герцог взглянул сначала на внучку, потом на Джеймса и насупился.

— Надеюсь, ты не промахнулась, выйдя замуж, и тебе нечего беспокоиться о таких пустяках, как деньги.

— Нет конечно, — отозвалась внучка. Завтра утром она пошлет записочку адвокату, который ведет дела семьи, и тогда будет ясно, как долго она сможет помогать новоявленным родственникам на средства, оставленные ей родителями.

Старик холодно улыбнулся:

— Ты удивляешь меня, Ромэйн. Тем не менее я предполагаю, что ты и твоя родня остановитесь в моем лондонском доме.

— Если ты не будешь возражать, дедушка.

— А что скажете вы, мистер Маккиннон?

Джеймс с неудовольствием положил ложку. Лучшего овощного супа, чем этот, ему давненько не доводилось пробовать, и он рассчитывал расправиться с ним прежде, чем вкуснейшее блюдо остынет. Ромэйн блестяще поддерживала беседу с герцогом, и Джеймс не видел никаких оснований вмешиваться. Но теперь, после вопроса старика, выбора у него не было.

— Ваша светлость, мы будем счастливы принять ваше предложение. Оно весьма разумно.

— Предложение?! — расхохотался герцог, но голос его смягчился. — Похоже, что и вы добились согласия на брак у моей внучки быстрым умом. А она уже испортила себе жизнь из-за того, что слишком прислушивалась к речам сладкоголосого распутника.

— Ваша светлость, благосклонности вашей внучки я добился отнюдь не разговорами.