Сдержать обещания. В жизни и политике

На следующее утро, уже в Баграме, я получил более ясное представление о том, как далеко продвинулось преследование Усамы бен Ладена и «Аль-Каиды»[100]. Там военные проводили меня в тогда еще засекреченное учреждение, где военная полиция держала пленных врагов, пойманных в Афганистане. Тюрьма представляла собой большой потрепанный ангар с сорванными с петель дверьми. Когда мы вошли внутрь и мои глаза привыкли к слабому освещению, я увидел наверху помещение, по периметру которого стояли охранники и снайперы, смотревшие вниз на свою добычу, — около ста двадцати заключенных, вытянувшихся на квадрате поделенного на секции пола. И к каждой секции крепилась деревянная табличка: «Лагерь Нью-Йорк. За теракты 11 сентября». Все это были бойцы «Аль-Каиды»[101], которых я впервые видел вблизи, и выглядели они как отъявленные мерзавцы. Пока я проходил мимо решетки, многие из них пристально смотрели прямо на меня. Ни один не съежился в страхе. Я побывал во множестве тюрем, но у этих людей в глазах жила такая свирепая ненависть, какой я не видел еще ни в ком.

Их содержали в спартанских условиях. На каждого военнопленного приходился покрытый циновкой участок пола восемь футов на четыре, пределы которого им запрещалось покидать. Их кормили и выдавали им одеяла и пальто, чтобы они не мерзли, но тепло не задерживалось в открытом всем ветрам ангаре. Для тех, кому нужно было в уборную, у выхода располагалось отхожее место. Я думаю, что некоторые из этих людей в итоге оказались в военной тюрьме в Гуантанамо.

После этой небольшой экскурсии меня проводили в здание, где работали те, кто преследовал «Аль-Каиду». Ответственный за это генерал распорядился поставить огромный стол, за который он усадил по представителю руководства всех организаций. Там были и ЦРУ, и ФБР, и военная разведка, заглядывавшие друг другу через плечо. Все сидели вплотную, и утаить что-то от остальных не было никакой возможности. Все ноутбуки стояли на столе. Каждый знал, что делает другой, и то, что было известно одному, было известно всем. Тогда я впервые увидел подобный принудительный обмен информацией, но это было правильным решением. На стенах висели карты, по которым прослеживалась работа спецназа. Командир мог показать на карте и сказать мне, где располагался патруль в горах Тора-Бора. «Здесь, у пакистанской границы, у нас шестнадцать человек. Здесь сто двадцать». Все они охотились на бен Ладена, и этот полководец считал, что им удастся его поймать.

Людям в этой комнате нужно было больше глаз, ушей и рабочих рук еще и потому, что за множеством сложных участков было необходимо приглядывать. Они считали, что нам стоило привлечь к этой операции и другие страны, чтобы повысить численность войск. Среди стран, предлагавших свою помощь в поимке «Аль-Каиды»[102], были Франция и Германия. Но министр обороны Дональд Рамсфелд явно был против их присоединения. Он утверждал, что если мы привлечем другие страны и увеличим число задействованных лиц, мы окажемся связаны по рукам и ногам; нам придется все координировать, и это нас замедлит.

Мы должны были вылететь из Баграма обратно в Исламабад воскресным самолетом ООН, но когда мы вернулись из Кабула на авиабазу, до нас стали доходить слухи, что из-за плохой погоды самолет даже не вылетит из Исламабада. Повисший над взлетной полосой туман только подтверждал опасения. Однако через час мы услышали рев приближающихся двигателей. Сквозь туман самолет было не разглядеть, но мы слышали, как он заложил один круг, второй, а затем и третий, прежде чем пилоты отчаялись и снова взяли курс на Пакистан. Следующий рейс был только во вторник. Мы были вынуждены провести в Кабуле еще два дня, а я — пропустить к тому же встречи с президентом Пакистана Первезом Мушаррафом и премьер-министром Индии Аталом Бихари Ваджпаем. Хуже того, не было никакой уверенности в том, что туман рассеется через несколько дней или даже недель. Я отправился к морпехам, под управлением которых находилась база, и попросил, чтобы нам выделили места на одном из ближайших рейсов военно-транспортного самолета, вылетающего из Баграма. Я объяснил, что нам не нужен был никакой особенный самолет — только несколько откидных кресел в том, что уже покидал аэродром. Полковник распорядился разместить нас в следующем. После короткой незапланированной поездки в Кабул ради нескольких телеинтервью мы вернулись на аэродром и стали ждать транспортный самолет «С-130», который должен был приземлиться в десять вечера и взлететь, как только его разгрузят. Нам объяснили эту спешку: самолеты в Баграме не задерживались, потому что в окрестностях еще оставались талибы, обстреливавшие их. (Я помню, какое впечатление тогда производило слово «катюша».) Самолеты летали под покровом темноты, их быстро разгружали, загружали и отправляли обратно. Все это происходило за считаные минуты, они даже не выключали двигатели.