Сдвиг. Как выжить в стремительном будущем

Следующим летом MIT принимал команды дебютного конкурса iGEM из Бостонского университета, Калифорнийского технологического института, Принстона и Университета Техаса[150]. Каждая студенческая команда получила набор лиофилизированных проб ДНК — это была первая версия биокирпичиков. Разрешалось при необходимости заказывать дополнительные «детали», хотя, как честно признаётся Найт, каталог был «несколько ограниченный».

Тот год стал свидетелем удивительных проектов. Группа из Техасского университета в Остине сумела создать первую «бактерию-фотограф», склеив набор генов в рамках (весьма небольшого) животного царства, а потом вставив его в E. сoli, которая храбро начала репродуцирование, формируя культуру E. сoli, способную записывать изображение при внезапной экспозиции на свету. Проект был освещен на страницах престижного журнала Nature — практически беспрецедентный случай для студентов[151]. «Слет бойскаутов», как называется ежегодное мероприятие («Мы не хотим обзывать это конкурсом», — говорит Реттберг), выкинул еще один ловкий фокус. Многие группы в итоге начинают строить новые генетические последовательности, исходя из чисто прагматических целей. Затем эти цепочки генов добавляются в новый Реестр стандартных биологических деталей, который ныне включает более 10 тысяч четких последовательностей, и все они — по крайней мере, теоретически — способны выполнять в живой системе[152] хорошо понятные функции.

В 2013 году «Команда Бетанкур» выиграла награду «Большого жюри» и с тех пор сотрудничала с индийской некоммерческой организацией «Открытая разработка новых лекарственных препаратов» (Open Source Drug Discovery) в области лечения туберкулеза[153]. Поощрительные призы того года тоже давались не за халтуру. Среди представленных к награде достижений был особый штамм бактерий, защищавший пчел от грибка, убивавшего их целыми колониями по всему миру[154], а также новый штамм E. сoli, который можно было запрограммировать на перенос лекарств в любую целевую точку человеческого тела[155]. (Знаете, как называлось это изобретение? Taxi.Coli.)

iGEM имеет разные категории участия для старшей школы, колледжа и «выпускников» — собирательный термин для команд, участники которых уже получили свои степени бакалавров. В 2014 году возможность участия в конкурсе была открыта для зарождавшегося движения «общинных лабораторий», и биохакеры из лабораторий с названиями вроде Genspace и BioCurious теперь соревнуются с молодыми учеными.

* * *

В 2012 году группа студентов Слоановской школы бизнеса MIT работала над докладом, пытаясь понять организационный принцип Media Lab. Они проинтервьюировали множество людей — и студентов, и преподавателей — и через некоторое время сообщили Джою, что проект закрыт: когда результаты опросов были проанализированы, взгляды на то, чем именно и как именно занималась Media Lab, оказались настолько противоречивы, что исследователи в итоге так и не смогли обрисовать связную картину.

Попытки втиснуть Лабораторию в некие структурные рамки — задача определенно бесплодная. Представьте себе, что случайная группа людей исследует методом случайного блуждания динамично развивающуюся природную экосистему. Кто-то увидит, как развиваются геологические процессы; другие заметят сотрудничество между растениями; третьи устремят взгляд на микробную флору; еще кто-то сосредоточится на богатой культуре проживающих там людей.

Говоря метафорически, все сотрудники Media Lab действуют по собственным алгоритмам, взаимодействуя друг с другом и с разнообразными внутренними и внешними системами. Какие-то алгоритмы работают лучше других, однако каждый индивид и каждая группа рассматривают Лабораторию по-разному. Существует «лабораторная культура», но каждая исследовательская группа и каждое подразделение имеют собственную культуру. Каждая группа берет что-то из «лабораторной культуры» (или всю ее целиком) и интерпретирует на собственный лад. Это формирует невероятно сложную, но очень жизнеспособную и, в итоге, самоадаптирующуюся систему, которая дает Лаборатории возможность развиваться и двигаться «вперед», при этом отдельные ее части не владеют полным пониманием целого или какой-либо одной его части, которая управляет всем, — это система, карту которой выстроить невозможно, однако стрелки всех ее компасов указывают примерно в одном направлении. Если бы систему можно было картировать, она не была бы столь адаптивна или столь подвижна.