Сдвинув Призму. Книга Первая (СИ)

Я был расстроен и встревожен за друга, хотел вмазать Хагриду и задать несколько вопросов директору, но зелье, что я выпил, охладило мой пыл, я был спокоен как овечка, ведомая на убой, я бы даже сказал, пофигистичный. С тем же безразличием я с тычком получил назад наши вещи и в придачу им швабру, под бухтящий речитатив оскорблений и запугиваний был отведен обратно в правый коридор второго этажа драить полы, ибо нечего матом слать преподавателя по зельеварению.

Сидя у кровати Рона, я никак не мог подавить мандраж, он же, кажется, его умело скрывал, уплетая сладости из коробки конфет и выслушивая поток, лившийся из уст Грейнджер, о пропущенных занятиях, материале, как всегда разбавленный редкими комментариями о нашей глупости, лени и раздолбайстве.

—…ваша глупость не знает границ. Один проводит вечера на отработках, когда ему следует сделать упор на повторение материала, второй же бьёт баклуши на кровати. Вы не правы по всем пунктам, и я устала вам о них напоминать, – мотнув головой, она с непривычки замолчала: её волосы были завязаны в пучок на затылке. Мы только пришли с зельеварения, а Снейп пообещал остричь её налысо, если найдет еще хоть один волосок в её зелье. Она встала и, улыбнувшись стандартной улыбкой, закончила монолог на острой ноте: – В отличие от вас, занимающихся черте чем, я узнала о том, что охраняет Пушок, – посмотрев на наши обалделые лица, она мягко захлопнула Рону рот и, подхватив сумку, отбрила: – Это философский камень, производства некого Фламеля. Выздоравливай, Рон, и приятных отработок, Гарри, – едкое превосходство её слов заставило наши лица скиснуть, и она победным маршем удалилась из Больничного крыла.

— Вот заноза…

— Кабздец…

Одновременно сказали мы, и я тут же поймал строгий взгляд колдоведьмы. Пришлось подхватить свою сумку, хлопнуть все еще бледного Рона по плечу и быстренько смыться, сжимая в кармане мантии письмо от Чарли, что пришло буквально десять минут назад – Букля спикировала на меня у самого входа в крыло.

До самого ужина я драил полы под бодрое посвистывание Филча, что, усевшись на табуретке, изредка бросал на меня взгляды поверх свежего разворота газеты. Закончив уборку, сдав так ненавистную и уже родную мне швабру, я под злобное сопение был выпровожен прямо ко входу в гостиную факультета. Притом что я чуть ли не бежал, чтобы отделаться от сторожа, но он упрямо пер за мной как танк, с одышкой на покрасневшем лице и злобно выпучивая глаза.

— Свинячий Пятак.

— Верно. Проходи, – рама отъехала в сторону, и я метнулся внутрь, издали услышав привычный гул голосов и треск камина. Гостиная была битком забита, ведь сегодня вечер пятницы, завтра выходные, и никто не собирался рано ложиться. Вон, даже вечно сонный по вечерам Невилл играл в подрывной бридж с Финниганом и Томасом.

— Здаров, парни! – крикнул я и бодро поскакал по лестнице в нашу комнату. Симус поднял руку вверх в приветственном жесте, а Дин постучал кулаком по груди, прогудев:

— Век воли не видать, Поттер, – все еще не может мне простить потерянный набор шахмат, это притом что я помню, что я его ему вернул, а он нет.

Закрыв за собой дверь, я тут же вытащил метлу из-под кровати, положив её на простыню, и сверху у изголовья положил подушку, накрыв все покрывалом. Создав видимость присутствия спящего меня – для Невилла прокатит, надеюсь, – я метнулся вновь под кровать, достав голубой ящик с пистолетом. Погладив цевье, я проверил предохранитель, как было сказано в письме с едкими комментариями волнующегося дяди, и сунул его за пояс, затянув его потуже. Проверил палочку в рукаве свитера, бросив взгляд на дешевые часы, подпрыгнул и схватил за краешек мантию отца, что была спрятана на балдахине кровати. Попрыгав на месте и убедившись, что я не звеню, не сыплюсь и вообще бодр и свеж, я трясущимися от нервов руками запахнул полы мантии-невидимки и, проверив, что меня не видно в отражении ростового зеркала в двери шкафа, выбежал из комнаты в гостиную.

Переждав поток студентов, идущих вниз по лестнице, я пристроился за ними и проскочил к выходу. Толкнув скрытую рамой дверь, я на цыпочках прошмыгнул в коридор, услышав от Полной Дамы:

— Кто здесь?

Никто, просто никто. Подумал я и бодро побежал вниз к туалету на втором этаже, там были самые низкие окна по отношению к уровню земли, так что, помогая себя магией, я мог надеяться, что не разобьюсь. Было уже восемь вечера, так что главный вход-выход из школы уже закрыт, и никто через него не войдет и не выйдет, имею в виду учащихся.

Забежав в мужской туалет у южной стены замка, я открыл окно, впустив холодный мартовский воздух вовнутрь, и, сделав вдох, поборов нерешительность, прыгнул вниз, повторяя трюк, провернутый мною при убиении тролля. Руку снова мотнуло, но уже намного мягче, и с чавкающим звуком подошвы ботинок утонули в грязи.