Се ля ви… Такова жизнь

– Ну, ладно, – смирилась мать, – дома разберемся. Поехали домой.

– Сейчас я такси подгоню, – встрепенулся Андрей, но мать его остановила:

– Не надо такси, у меня машина припаркована на платной стоянке.

Иван Петрович удивился:

– Ты не одна? Кто в машине?

– Одна. Я сама за рулем. Наш старенький «жигуль» гоняю.

– Сама? Раньше ты к машине подходить боялась.

– Раньше многое было по-другому. Жизнь заставила, окончила автошколу, получила права. Вот, рулю не один год. В основном на наши шесть соток езжу. Из-за них и водить научилась. По электричкам да пешком, бывало, так намоталась, что на огород сил не оставалось. А «жигуля» освоила и теперь мчусь с удовольствием.

Машина оказалась опять же не той, какую ожидал увидеть Петрович, – не старенький, проржавевший по швам, а сияющая, как только что из магазина «шестерочка» слонового цвета. Жена объяснила:

– Мне ее в автосервисе отдраили, отшпаклевали и покрасили. И мотор у нее как часы работает!

– У тебя даже шоферский жаргон.

Андрей обошел «жигуля» и с грустью сказал:

– Примус. А у меня и Катьки были классные «форды» последней модели.

– Были, да сплыли, – усмехнулась мать. Ничего, этот примус нам еще послужит.

В квартире Ивану Петровичу открывались новые неожиданности – полная противоположность тому, что он здесь оставил и помнил. Как только открылась входная дверь, и он вошел в холл (именно, холл, а не коридор), перед его взором буквально распахнулась великолепная, в светлых тонах после евроремонта студия, а не прежние комнатки-клетушки. Стены между комнатами исчезли. Сияла веселая, светлая гостиная, она же столовая, она же кухня, да белели двери в спальни и санузел.

– Вот это да! – воскликнул Андрей.

– Нравится? – спросила мать.

Теперь пришло время отвечать Ивану Петровичу. Андрей онемел.

– Очень нравится. Не хуже, чем у нас в Америке. Даже лучше – это же наше, свое, а не контрактное. Как же ты смогла все это отделать?

– Ты мне деньги присылал. Вот я и решила выбросить все старые шкафы, тумбочки, этажерки, кровати скрипучие. Заключила договор с фирмой. И они мне все это «под ключ» оборудовали. Чтобы не терзаться от расставания со старой мебелью, сказала бригадиру: «Я буду жить на даче, когда закончите, позвоните по мобильнику». Оставила в одном углу твои книги и рукописи, альбом с фотографиями, посуду, одежду. Закрыла глаза и ушла из старой, занюханной квартиры и через два месяца вошла в эту, что вы видите.

– Ну, молодец! Ну, хозяюшка моя золотая! – восторгался муж. А жена наращивала свои заслуги:

– Увидишь, что я на наших шести сотках натворила – еще раз на мне женишься.

– Да мы с тобой и не разводились!

– Я говорю, еще раз женишься, раз я такая хорошая хозяйка. Ну, располагайтесь – ты, Ваня, иди в спальню, а ты, Андрюша, в твою с Катюшей совместную комнатку, она теперь рядом с туалетом. В ней ваши книги, тетрадки, игрушки я приберегла. Раздевайтесь, купайтесь с дороги. А я стол накрою.

– Может быть, в ресторан пойдем, встречу отметим? – предложил Андрей.

– Все, кончилась ваша ресторанная жизнь! – властно сказала мать. – Домой приехали! Дома все вкуснее, чище и дешевле. Теперь, как я понимаю, ваши миллионы тю-тю! Начинается, как говорили Ильф и Петров, жизнь «пролетариев умственного труда».

Новая, красивая, под красное дерево мебель не затмила воспоминания о прежних застольях: на столе манила селедочка «под шубой», грибки с луком, нарезанным колечками, ароматный винегрет и маринованная рыба. Все свое, домашнее, приготовлено золотыми руками женушки. Все это как раньше. Бутылочка «Столичной» объединяла живописный натюрморт закусок.

Выпили за благополучное возвращение. Елизавета предложила тост:

– За светлое будущее!

Иван Петрович выпил, закусил с наслаждением нересторанной снедью, а насчет будущего сказал:

– Станет ли оно счастливым? Не начнется ли волынка, от которой я убежал в Америку?

Жена махнула рукой:

– Теперь к нам пришла Америка! Полная свобода предпринимательства и болтовни в газетах и по телевидению. Откроешь свою лечебницу, и никто тебе не указ. Только не забывай платить налоги. Иначе загрызут.

– Неужели так просто?

– Нет, дорогой мой, совсем не просто, я не сказала о главном – нужны деньги. Надо для начала взять в аренду пару комнат в какой-нибудь поликлинике или в больнице, приобрести необходимую аппаратуру, мебель, белье. Ну и, конечно, дать рекламу в газетах. На все это нужны деньги.

– Ты же знаешь, мои счета в Америке заблокированы по суду. Денег у меня нет. Может быть, предложить мое открытие какой-нибудь больнице?

Жена возразила:

– Не в твоем характере быть зависимым. Тем более после такого размаха в США. Надо открыть свое дело.

– Но деньги?

– У меня кое-что лежит на депозите.

– Опять кредит! – воскликнул Иван Петрович. – А под какой процент и под какой залог?

– Не дури. Я тебе отдам все, что у меня есть. Для начала хватит. С тобой дело ясное. Вот как быть с Андреем?