Седая целительница

— Какое тебе дело? — приподняла она упрямо подбородок, не робея под лютым взглядом. — Ты бросил меня. Слышишь? Оставил одну! И убег на родину к невесте своего рода!

— Не было никакой невесты, милая. — пришибленно проговорил Буран, впрочем, сразу смекнув: кто-то про невесту ей в головушку вбил. — К стае своей я ушел, весточка пришла, что отцу худо совсем. Не мог я его бросить…

— А меня, стало быть, бросил.

Не скрывая обиды, шмыгнула Любава, отводя взгляд. Но тут же горячие ладони обхватили ее лицо, нежно стирая большими пальцами слезы с ресниц.

— Я вернулся, милая. Вернулся, как только смог. А тебя уже не было. Я искал… Меня стражники пытались арестовать. Разорвал всех к чертям! А тебя не нашел… Говорили, повесили тебя. Убили, мою ненаглядную…

Пока говорил, лицо поцелуями осыпал. И Любаве честно хотелось его оттолкнуть. Накричать на предателя. Да только сердце в груди болело, да душа трепыхалась.

— Отпусти, Буран, отпусти… Не успел ты. Другая жизнь у меня. Другой меня своей женой назвал. Дитя у меня с ним. Разные у нас дорожки.

— Аррррррр!

Рявкнул волкодак и кулаком пробил каменную стену, крошки полетели на пол.

— И, стало быть, любишь ты его?

Навис сверху, крепко схватив за подбородок, заглядывая в любимые серые глаза. Любава соврала и не моргнула.

— Люблю.

— А меня? — на выдохе молвил волкадок. И тут как ножом по сердцу.

— А тебя ненавижу, — сказала правду и глаз не отвела.

Он это тоже почувствовал. Что не лжет она, и душа умерла.

Любимая права, он не успел. Не успел.

Глава 7

На мягкой широкой перине и пышной подушке, наполненной гусиными перьями, я быстро поддалась чарам сна. Особенно после того, как меня напоили отваром от боли.

С утра я испила и снадобья против кровотечения, оттого и в сон клонило. Странное ощущение сковало тело, будто чей-то взгляд меня искусно лапал. Скрупулёзно прошелся по лицу, молодому девичьему телу. Взгляд был хищным, заинтересованным, жестоким и циничным.

Но я была слишком сломлена болью и пережитым вчерашней ночью, чтобы преодолеть сонливость и распахнуть очи.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем отоспалась. Из полудремы меня вытащил истеричный визг воеводы. Странное дело, долгое время он казался мне примером для подражания. Благородным господином, настоящим мужиком. Теперь ненависть к нему только уничтожила всё светлое, что я питала к старшему мужчине. В моих очах он опустился ниже некуда, а на фоне широкоплечих хищников с жесткой ухмылкой на лице, воеводушка и вовсе тихо утирал слезы в сторонке.

— Это не годится совсем. Не лезет ни в какие ворота! Твой волкодак загрыз купца, с которым я торговался! Это земли князя Назара из династии Лучезара! Аккурат возле моего лагеря он загрыз этих бедных людей, как овец!

Воевода лютовал. Он так сильно злился, что даже забыл о страхе перед зверолюдьми. А зря.

Сами волкодаки хорошо помнили место каждого в этом шатре. И то, что воевода здесь уже потерял свою власть и авторитет.

— Мои собратья не нападают просто так, человек. — спокойно, даже чуть лениво проговорил мой недавний пациент. — Тем более не спроста убивают.

— Ты не можешь знать наверняка…

Начал бычиться воевода, но тут же был жестоко перебит волкодаком.

— Я знаю точно, что волкодак напал не просто так. Около костра сильный аромат молодой девки, а еще следы ее крови.

— Ну взяли девку порезвиться, в чем проблема⁈ Небось сама пошла, подол юбки задрав. — высокомерно молвил мужчина. А меня в холод бросило. Как спокойно он об этом говорит, будто и не причастен.

— А с чего ты взял, воевода, что они бабу для веселья купили? — неожиданно спокойно поинтересовался Горан. — Почему не дочь, жена или родственница кому-то из них? И о том, что собирались они с ней сделать?

Воевода заткнулся, я не была волкодаком, но ощущала этот кислый аромат страха. Вонючая крыса, вот кто он.

— Ну так смекнул… Гижан всегда любил полапать хорошую девку. А тут долгий путь… Может, и прикупил кого из таверны…

— На сто верст вокруг ни одного селения, воевода, — низкий голос Горана звенел от неприкрытой угрозы. — Откуда они раздобыли девку?

— Не знаю… — заикаясь, проговорил мужчина, и вовсе позабыв, зачем сюда явился и как орал по началу. — Откуда мне знать. Не мое это дело… Я… Я пойду, дел много. А ты займись своими.

Раздались быстрые шаги и шелест колыхнувшегося полотна у выхода. Как быстро он сбежал. Боится? Но почему? Разве волки посмеют вмешиваться в чужие дела?

Прошло немного времени, как заговорил один из собратьев Горана.

— Он врет, брат. На поляне с утра еще витал запах женского страха и мужского возбуждения. Они хотели ее снасильничать, твари!

— Запах узнали? — спокойно полюбопытствовал Вацлав. И тихий бас стал ему ответом.

— Да, это запах Стеши. Молодой целительницы из лазарета.

— Та, к которой ты присматривался? — неожиданно проговорил правая рука Горана и тут же сложил два на два. — Постой, Деян. Так это ты их что ли загрыз?

Тихий недовольный вздох встал им ответом.