Седьмая центурия. Часть первая (СИ)

- Эту зовут Лилит. Хочешшь? А эту - Ева. Нравится? Рви прямо с ветки! Вот, зреют Андромахи, Клитемнестры. Тут Эвридики, Эсмеральды, Мессалины. Есть Ксантиппы, есть Кассандры, Мелюзины, Иродиады, Саломеи и Медеи... Во множестве тут поспевают Анны, Тамары, Гали, Маши, Даши, Жанны... Имена их совершшенно не важны. Важно их призванье: все они - учителя!

- Любви?!

Змей усмехается:

- Что-что, а по этой части они мнят себя профессорами! Любовь... Яд в сладостях дают вкушшать наивным. Глупцам слюнявым она кажется добром, волшшебным и бесценным даром Неба. Вскоре же, дар богов - как конь еловый, чреватый сотнею вооружённых до зубов данайцев - начнёт за разом раз жеребиться очередным из зол. Марины и Карины, Веры, Леры, Поли, Оли - учителя другого. А предмет их - боль. Вступая в жизнь, каждый поступает в шшколу боли. Радуешшься цветку, но в завязи под ним раньшше уже завёлся червь. Неважно, что ты с дерева срываешшь - цветок, иль спелый фрукт. Или поднимаешшь плод, шшмякнувшийся пред тобою на дорогу, перезрелый. Может, и не умрешь - зато отравишшь жизнь свою надолго, вынужденно глотая омерзительную гадость. Ты не живот себе расстроишшь - сердце разобьешшь. Душша проявится, как главный орган боли...

- Капец!

- Страшшно?! Ну, так топай в монастырь! Глупец проскачет под чудесным Древом жизнь. С ветки на ветку пропрыгает жизнь свою, без остатка, обезьяна...

- А мудрец?

- Достигшший мудрости, удалится, без оглядки, прочь...

Слышатся приближающиеся голоса, и змей умолкает.

Один из голосов узнаю сразу - это Дандан-Шардам. Другой, по-моему, принадлежит Председателю Земного Шара. Да, это Даниил и Велимир. Мне слышны обрывки их беседы:

- Богов, когда они создавали тела гуманоидов, интересовали два органа: половой и мыслительный. Первый - для бесконечной репликации мыслительных и половых органов в новых поколениях, а мыслительный для божественных проявлений духа на неисповедимых божественных путях...

Они увлечены духовной дружбой - блаженные обитатели рая, созданные из материала, предназначенного для гениев. Сквозь олово набежавших туч гремит голосище Председателя Земного Шара. Стихами он омывает одряхлевший грязный мир, а новый, блистающий - молниями строф ваяет.

- В ДАМСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ЗАХОТЕЛОСЬ?!

Это на них орут аллироги.

Это из рая я выпал на железную койку с жёсткими ремнями для фиксации конечностей.

40. PR-асы

Двигателей летающей тарелки почти не слышно, а сон нейдёт. Путтипуту захотелось отвлечься от воспоминаний об олигаторе Аврааме Беркмане, приставившем к нему PR-асов Глеббельса и Стржемббельса, от мыслей о Франции, с её коньяком и Нострадамусом, о замужней астрологине из шоу "Давай-ка женимся", о неуничтожимой "Стене плача", которую необходимо во что бы то ни стало - до последнего скрывать от быдл.

Лучшим средством спасения от роящихся мыслей для Путтипута всегда была работа - обычная бумажная рутина. Он глянул на часы - уже заполночь - и нажал светло-коричневую кнопку вызова PR-асов. Через шесть секунд оба доктора предстали перед ним навытяжку, с рабочими папками подмышку - на всякий случай. За семнадцать лет политического шаманства они изучили шефа, и знали, что всякий раз, когда он открывал папку с любыми бумагами, его - с ног до головы - окатывало, будто сладкой пеной, чувство Вершителя Судеб планеты.

- Вам тоже не спится, коллеги? - участливо спросил докторов Путтипут.

- ТА-А-АК ТОЧНО, ТОВАРИЩ ВЕРХОВНЫЙ! - рапортовали PR-асы, вжимая изо всех сил ногти себе в ладони, чтобы только не раззеваться до потери сознания и не клюкнуться носом об титановый пол.

- Командный дух! - поощрительно отметил Путтипут. И предложил: - Заглянем в будущее!

"Самое время!" - мысленно порадовались доктора.

- Что год грядущий нам готовит? - спросил Путтипут.

Доктора не стали посылать шефа к Нострадамусу, ни уточнять: "В каком смысле", а пробубнили сонно:

- ЮНЕСКО объявила этот год "Годом литературы".

Рука Путтипута скользнула к кобуре. Не только при слове "коньяк" он хватался за пистолет. "Тёрки" с литературой у него начались ещё в школе, когда на вопрос училки: "Кто твой любимый литературный герой?", юный Путтипут ответил: "Поручик Ржевский". Училка, предвкушая триумф Просвещения над Тьмой Невежества, велела назвать автора. Юный Путтипут мог рассказать стопятьсот анекдотов про бравого поручика - и как тот скакал с Наташей Ростовой, без лошади, и как строчил с Анкой-пулемётчицей, без пулемёта, а вот, автора произведения, как назло, позабыл, и назвать не мог...

Сейчас Путтипут вернулся к своим баранам.

- А прошлый год, эти, из ЮНЕСКО, каким объявляли?

- Годом культуры, Вадим Вадимыч.

Путтипут возмутился:

- Всё для интеллиганов! Всё про интеллиганов! А когда будет "Год СС"?! Я имею в виду "Год спец. служб"?! Когда будет "Год спецподразделений"?!

Доктора переглянулись.

- НЕ МОГЁМ ЗНАТЬ, ТОВАРИЩ ВЕРХОВНЫЙ!

- Так, может, всё-таки, "Год спецслужб"?!

- Вадим Вадимыч, - стал возражать доктор Глеббельс, - пока существует дурдонская литература, всемирно признанная великой...

- Да щас никто ничего, длиннее sms, не читает! - не успокаивался Путтипут. - На что она, литература?!