Седьмая вода

Он впился глазами в задние двери микроавтобуса, словно мог привязать нас к нему силой взгляда. Клянусь, если бы можно было вышвырнуть бедного водилу и повести самому, отец так бы и сделал. Он разражался глухими ругательствами каждый раз, когда «Скорая» чересчур резко тормозила или совершала другие, на его взгляд, доставляющие Марине неудобства маневры. А вот слов, сказанных им одному идиоту, подрезавшему микроавтобус, я от вечно сдержанного отца вообще никогда не слышал и, наверное, уже и не услышу. Кирилл пристально, но осторожно наблюдал за отцом, время от времени переводя взгляд на меня. В общем, нам всем эта, вроде, не слишком длинная дорога в Краснодар показалась изнурительной вечностью. К концу мне казалось, что у меня спина окаменела, а отец вытирал пот со лба, как будто все это время ехали на нем.

«Скорая» нырнула в решетчатые черные ворота огромного ультрасовременного центра реабилитации, и отец выпрыгнул из салона почти на ходу, не желая ждать, пока я найду место для парковки. Машин тут оказалось битком, и отыскать место, чтобы приткнуть машину, оказалось не так и легко. Оно было довольно далеко, и топать до центра нам с Кириллом пришлось прилично.

— Кринников, если ты будешь так же трястись над Лиской, как твой отец над ее матерью, мне и помереть не страшно! — прозвучало вроде иронично, но повеяло чем-то далеким от юмора.

Кем себя возомнил этот гость столичный? Васькиным рыцарем без страха и упрека, ее единственным оплотом, опорой и защитой от всего мира? Гнев вспыхнул и погас практически сразу, будто его окатили мощной струей пены из огнетушителя. Ладно, чего уж там, у мужика, видно, есть основания так считать, особенно учитывая поведение Василисы рядом с ним. Как бы мне там не серпом по одному месту, но очевидного не сотрешь по собственному пожеланию. Безопасность и доверие — вот что она чувствовала рядом с Кириллом. Это читалось в каждом движении и взгляде. И я могу хоть захлебнуться от зависти, но факт останется фактом.

— Я те помру, Аронов! Чтобы из-за тебя еще Васька расстраивалась? Живи себе, лось вон здоровый! Вот только делай это где-то на расстоянии от нас. На большом! — огрызнулся я, когда мы почти бежали по длинной аллее к приемному отделению.

— Ну, будешь паинькой и пушистым зайкой, я, может, исполню твое желание! — язва приезжая, тоже мне.

Я раздумывал, что бы такого ответить этому умнику, но как только услышал взволнованный голос Василисы и увидел ее, все ядовитые замечания испарились из моей головы. А все потому, что она выглядела ужасно, так, словно прорыдала без остановки всю дорогу и явно была к тому же на взводе прямо сейчас. Ее глаза слезились, припухли и покраснели, как и нос, губы выглядели обветренными, да и вообще, было похоже, что состояние то еще. Щеки у нее горели, как от приступа гнева или от температуры, и это при том, что пару часов назад она была совершенно здорова! Прямо перед ней стояли отец, высокий тощий мужик средних лет в светло-голубых рубахе и штанах медработника и женщина в очках и белом халате. И выглядело это так, будто все они в чем-то пытаются убедить Василису, а она им возражает, всей своей позой демонстрируя несогласие и готовность уйти в глухую оборону. Во мне тут же словно взревела сирена, и уровень злости неуклонно устремился вверх. Понятия еще не имею, о чем речь, но и с первого взгляда меня бесит, насколько уязвимо и беззащитно смотрится она одна против них. Краем глаза тут же уловил, как Кирилл напрягся и недобро прищурился, увидев эту картину.

— Вы не понимаете! — Васька явно старалась не повышать голос и сдерживаться, но возмущение и обида исходили от нее волнами, разжигая во мне еще больший гнев. — Я не больна! Со мной все прекрасно, и я со всем могу справиться! Я должна быть с мамой, я, понимаете?

— Что здесь происходит? — я старался говорить спокойно, но, судя по тому, как резко все обернулись, получилось не слишком хорошо.

Заметив нас, Василиса тут же воспряла духом, хотя выглядеть от этого лучше не стала. Господи, ну что за недоразумение хилое она у меня! Ну от любого сквозняка сопли в три ручья и температура под сорок.

— Сеня, Кирюша, скажите им, что я не больна! — мне как бальзамом на душу, что первым мое имя прозвучало, но вот с ответом, которого она от нас ожидала, имелась некое затруднение. Потому что выглядела Васька как угодно, но не пышущей здоровьем. И в довершение, очевидно, чтобы сделать наше положение еще сложнее, Василиса несколько раз чихнула.

И забуксовал с подбором компромиссного варианта не только я, но и Кирилл. Повисла пауза. Наверное, выглядели мы весьма глупо, косясь друг на друга в надежде, что кто-то первый пойдет грудью на амбразуры. Вот трусливая столичная задница! Ладно, для меня последствия честности могут быть весьма плачевными, а ему-то чего бояться? Выручила всех мужиков, как всегда, женщина.