Седьмая жена Есенина

Легко менять профессию верхушечникам, тем, кто, по сути, и не имеет ее, а хорошие специалисты редко вписываются в крутые виражи, если и умудряются не разбиться, то болеют очень долго. Груз накопленного опыта порхать не позволяет. Но бывший геолог делал вид, что ничего страшного не случилось. Причина ухода была простая и понятная – пообещали квартиру. На прежнем месте, пусть и нужному, но холостому, ничего не светило. А жить под присмотром общежитьевских вахтерш в какой-то момент становится не то чтобы невыносимо (советский человек все может вынести), но сил на это приходится тратить слишком много, и траты эти не только бесполезны, но и плохо восстанавливаются, на вытоптанной земле долго ничего не растет. Я и сам предпринимал попытку «продаться за ордер», однако меня надули. А у него получилось. Может, потому, что я уходил в смежную контору, практически ничего не теряя, даже в зарплате выиграл. А он, если перейти на возвышенный язык, заплатил изменой профессии. Сменил работу, и года не минуло как пригласил обмывать углы. Умиротворенный был, разомлевший. До банальных рассуждений, что наконец-то обрел берлогу, в которой сам себе хозяин, не опустился, но восторгов, а может, даже и зависти все-таки ждал. Да и грех было не позавидовать: квартирка уютная и от центра недалеко, и горы перед глазами, а лиственницы стояли в самой золотой поре – красотища. Я бы и гостинке в задымленном районе обрадовался. Бездомному сочинителю всегда кажется, что, будь у него угол со столом, шедевры сами писаться начнут. Но стоило напомнить о стихах, и счастливый новосел сразу же возвратился в привычный образ.

– Самый главный предмет в этой квартире не письменный стол, а диван. Наличие собственной жилтары позволило не только расширить диапазон, но и снизить возраст любовниц как минимум на десять лет.

Без бравады он не мог. Человек в зеркальных очках. Если попытаешься заглянуть в глаза, увидишь собственное отражение. Причем тебе оно покажется искаженным, но тут уж решай сам: обижаться или благодарить за напоминание.

Встречались мы все реже и реже. Я наконец-то отважился жениться и резко сократил посещение пивных. Потом он снова потерялся. У меня даже появилась мыслишка, что он обменял квартиру на другой город, ему всегда нравился Питер, только непонятно было, почему не зашел проститься, приятельствовали все-таки.

Напрасно обижался. Никуда он не уехал. Позвонил и сказал, что не мешало бы встретиться. Я спросил, не случилось ли чего. Успокоил: у него все нормально, просто вернулся из отпуска, удачно побраконьерил, хочет угостить северной рыбкой ну и поболтать о жизни.

Когда пришел, он, чуть ли не на пороге, протянул лист со стихами и попросил посмотреть, пока он делает строганину.

– Извини, но ее заранее готовить нельзя. Остальное все на столе, если душа просит, можешь принять.

Дело, конечно, не в строганине, мог бы нарезать и поставить в морозилку, но, видимо, надо было оставить меня одного с его новыми стихами.

Я успел прочесть два раза, и подумать время осталось.

Мастер знает, как достичь вершин.

Умными и сильными руками
Делом развенчает старый миф.
А ведь где-то непокорный камень
Катит в гору проклятый Сизиф.