Седьмая жертва

– Категорически не согласен! Первым делом – региональный поиск. Если выделить на него нескольких человек, то мы закончим через пару дней.

– Серийные убийцы начинают действовать поблизости от дома, потому что им знакомо окружение, – негромко заметила Карен.

Крупное лицо Дель Монако налилось кровью.

– Не нужно повторять прописные истины, Карен…

– Начнем с местного уровня, – решительно положил конец спорам Бледсоу. – Ограничим наши усилия радиусом в пятьдесят миль. При необходимости мы всегда сможем расширить диапазон.

– Географический профиль поможет нам сузить район поиска, – сказала Карен. Приятно было смотреть, как Бледсоу ставит Дель Монако на место.

Детектив наклонил голову, в упор разглядывая Дель Монако, который не слишком успешно делал вид, что внимательно читает какие-то бумаги. Должно быть, он почувствовал на себе взгляд Бледсоу, потому что сказал, не поднимая головы:

– Кто-то из помощников Кима Россмо уже подготовил его. Я сам им займусь.

– Вот и хорошо, – заявил Бледсоу. – Гораздо лучше и полезнее для дела, когда мы сотрудничаем друг с другом, верно? Мы все по одну сторону баррикады, и у нас одна общая цель – поймать этого засранца. Давайте не забывать об этом.

Он подождал несколько секунд» ожидая их реакции, затем приказал коллегам разойтись по своим делам.

Гиффорд прибыл в оперативный штаб полчаса спустя, через несколько минут после того, как разошлись последние сотрудники. Карен только-только закончила снимать новую копию с материя лов дела, когда входная дверь распахнулась и через порог шагнул Гиффорд. Его длинный черный плащ был расстегнут, руки он засунул глубоко в карманы. Первой ему на глаза попалась Карен которая не успела отойти от копировальной машины. Рядом лежала раскрытая папка с материалами дела. Она повернулась и направилась к нему, надеясь, что шеф не обратит внимания на то чем она занималась до его прихода. Ей придется давать какие-то объяснения, тогда как сейчас она хотела получить ответы на свои вопросы, а не подвергнуться допросу с пристрастием.

– Сэр, – начала Карен, останавливаясь в десяти шагах от копировального автомата. – Франк сказал, что вы хотели видеть меня.

– Я отправил вам текстовое сообщение. Но ответа так и не получил.

Она сняла с пояса свой коммуникатор и взглянула на экран.

– Ваше сообщение до меня не дошло.

Он остановился, глядя на нее сверху вниз.

– Угу. – Гиффорд окинул взглядом гостиную и столовую, превращенную в оперативный центр, и удовлетворенно кивнул. – А у вас здесь мило.

– Бледсоу – настоящий профессионал. Он знает, как организовать дело.

– Да, я вижу. Особенно когда об этом пишут на первых страницах газет.

Вот так. Не в бровь, а в глаз. И возразить нечего.

Карен чувствовала себя не в своей тарелке, не зная, то ли сесть, то ли оставаться на ногах. Раньше она никогда не терялась в присутствии Гиффорда, но сейчас был особый случай. Он специально пришел сюда для того, чтобы поговорить с ней. Очевидно, шеф только что узнал о том, что Линвуд была ее биологической матерью. Также, очевидно, в первую очередь его занимали выдвинутые в статье завуалированные обвинения против нее, отвечать на которые придется ему. Так что, пожалуй, будет лучше, если она предоставит ему право сыграть первым номером.

Гиффорд присел за ближайший стол. Рабочее место Синклера Он взял в руки баскетбольный мяч, лежавший на низенькой подставке, и задумчиво покрутил его в пальцах.

– Автограф самого Джордана?

Карей кивнула.

– Это мяч Буббы Синклера. Он держит его здесь в качестве талисмана. На удачу.

– Хм…

Шеф ограничился коротким мычанием. Косвенный намек на то, что пока что мяч особой удачи им не принес. Но он, во всяком случае, оставил комментарии при себе, что вполне ее устраивало. Только ядовитого сарказма от непосредственного начальства ей сейчас и не хватало. Она и так держалась из последних сил. В своем нынешнем состоянии Карен и предположить не могла, какой окажется ее реакция, и последнее, что ей было нужно в данный момент, – это сорваться и накричать на собственного босса.

По-прежнему не выпуская мяч из рук и держа его перед собой в длинных сильных пальцах, Гиффорд, откинувшись на спинку стула, задал простой и прямой вопрос:

– Итак, это правда, что Линвуд была вашей матерью?

– Да.

Ее ответ оказался столь же кратким и прямым. К чему переливать из пустого в порожнее?

– Хм… – Гиффорд взглянул поверх мяча на Карен. – Правда ли, что в ту ночь, когда ее убили, вы повздорили с сенатором?

– Правда.

Гиффорд задумчиво кивнул.

– И вы не сочли возможным упомянуть об этом, когда мы с вами стояли перед домом сенатора?

– Нет, сэр.

– А почему, черт возьми?

Вот теперь его раздражение прорвалось наружу, голос прозвучал неестественно громко, насупленные брови сошлись на переносице.

Карен откашлялась.

– Потому что если бы я рассказала вам об этом, вы ни за что не позволили бы мне осмотреть место преступления. И раз уж мы об этом заговорили… я не убивала ее.

Гиффорд, сидя на стуле, подался вперед, и пружины жалобно взвизгнули под его тяжестью.