Седьмое чувство. Под знаком предсказуемости: как прогнозировать и управлять изменениями в цифровую эпоху

«Старики» тоже были не промах, разумеется. Они попытались блокировать технологию как таковую или метили по важнейшим местам сетей. К примеру, такого рода команды, как «Арестуй или убей любого главаря, которого сможешь найти!», были гарантом восстановления стабильности в Иране. Другие правительства считали, что волю протестующих можно подавить с помощью гонений на их близких. Репрессии на родственников и близких, как выяснилось, были наиболее удобным и быстрым способом, с помощью которого власть могла обратить одну сеть против другой. Египетская армия, например, имела очень серьезный и обстоятельный план действий. Она уступила массовой оппозиции и даже дала волю экстремистским сетям. Но позже оказалось, что это было не чем иным, как прелюдией, целью которой было отследить связи этих групп, с тем чтобы досконально изучить, как они функционировали, и получить сведения о секретных источниках их могущества, влиятельности и денег. А потом, когда египетскому народу опостылели недоисламисты у власти, – словно бы армия знала, что это когда-нибудь произойдет, – за дело взялись генералы.

Скептики бы набросились на Кастельса с расспросами: «Да чего вообще этими несчастными протестами можно добиться?» Что это за такая «револууция», которая не принесла Триполи и Дамаску ничего, кроме пробоин? Достижения их, признавал Кастельс, были в большинстве своем деструктивны. Но в этом-то вся суть. Именно это ломание старых законов, разбивание вдребезги идей власти и контроля, изменило все. Еще это открыло скрытую логику, лежащую в основе сетевых систем коммуникации. «Ничего серьезного?» Это то же самое, что сказать, что на землетрясения и эпидемии не стоит обращать никакого внимания. По тому, как сети выворачивали системы, которые когда-то были нерушимы, можно было сказать, что сетевые общественные движения – вещь более чем серьезная. Они выявили взаимосвязанные сети фатальных ошибок. Они показывали, как группы могли всасывать в себя коммуникативную энергетику сетей по невидимым каналам и приводить себя в движение, точно как если бы они подключались к электросети. Протестующие и террористы хорошо понимали мощь, которая существовала благодаря одной лишь связи. И у них было осознание, которого не было у благоустроенных людей в дворцах. Традиционная реакция высших лиц – «Схватить всех подозреваемых» – не работала, поскольку, как заметил Кастельс, «подозреваемыми были сети». Сеть не арестуешь.