Седьмое небо

— Нет, — сказал Егор. — Ко мне нельзя. А что? Дверь приоткрылась, и дед появился на пороге.

— Я все-таки войду, — прошелестел он извиняющимся тоном.

— Ты уже вошел. — Егор вынул из автоответчика кассету и сунул в карман. Если дед явился для того, чтобы внук немедленно посвятил его во все детали, он сразу же скажет, что никаких деталей нет и быть не может. Он просто думает.

— Егор, скажи мне, Лидия Шевелева — это и есть та девушка, которая у нас вчера ночевала?

— Подслушивал! — вскрикнул Егор тоном оскорбленного родителя, заставшего чадо за чем-то непристойным.

— И не думал даже, — ответил дед небрежно, — мне Дима рассказал.

— Спусти с Димы штаны и надери ему задницу, — посоветовал Егор. — Вы можете хоть три дня не лезть ко мне с советами, вопросами, восклицаниями и поучениями?

— Егор! — Дед сел на стул у двери и гордо выпрямил худую спину. — Я никогда не лез к тебе с советами и поучениями. Я просто хочу помочь.

— Мне не надо помогать, — сказал Егор очень серьезно. — Если это возможно, я очень прошу вас мне не мешать. Понимаешь? Мне ничего не нужно, только время и пространство для маневра. Я тебе клянусь, что ты ничем не сможешь мне помочь. Мне никто не сможет помочь, кроме меня самого. А ты мне мешаешь…

— Старики назойливы, — согласился дед, подумав. — Они назойливы, и им очень хочется быть полезными. Нам важно думать, что вы без нас не обойдетесь.

— Мы без вас не обойдемся, — уверил его Егор. — Видишь, мы даже жить стали одной большой дружной семьей, как ты мечтал всю жизнь. А все почему? А все потому, что ты нам велел и мы послушались.

— Я тут, конечно, совершенно ни при чем, — сказал дед торопливо, — но я страшно рад, что все так сложилось и что Дима теперь знает, как может обернуться ребячество и глупость.

— Дед, вот ты бы и занялся им, а? — Егор положил руки на совершенно чистый и пустой стол. Вчера он сгреб и втиснул в нижний ящик книжного шкафа все бумаги. Он больше не мог их видеть. — Сходил бы к нему в институт, узнал, что там происходит. Может, его отчислили давно и нам нужно его восстанавливать? Мне некогда сейчас этим заниматься.

Дед помолчал.

— Егор. Конечно, мне уже девятый десяток, но я еще не впал в маразм, — заметил он сухо. — Не нужно придумывать, чем бы меня занять. У меня полно дел, я даже не знаю, как с ними справиться. Но я должен быть в курсе того, что происходит.

Егор смотрел на него, изо всех сил выпрямившегося на стуле, и не знал, что ответить.

Если он не найдет выход из положения, дед умрет. Он обязательно умрет, и виноват в этом будет он сам, Егор. Димка останется совсем один, а он еще слишком мал и глуп, чтобы бороться в одиночку. Теперь это странно даже представить, но еще три дня назад Димкина судьба не волновала его совершенно. Ему было наплевать на Димку.

И Лидия останется одна. Со своей полоумной мамашей, белой “Нивой”, пушкой под сиденьем и коньячным голосом. И человеком, который ходит где-то рядом, уверенный в том, что его большая игра почти сыграна и скоро Лидия станет ему мешать. Особенно если обнаружится, что она утащила кассету.

Под беспокойным и внимательным дедовым взглядом Егор снял очки и потер глаза.

Почему в этой гребаной жизни все наваливается сразу?! Почему человек не может отвечать только и исключительно за себя?! Зачем ему люди, которые в одно мгновение становятся нужными и важными настолько, что ответственность и желание защищать пересиливают все остальное?! Насколько все было бы проще, если бы он был один и если бы он мог принимать решения, не думая ни о каких последствиях!

Он должен найти выход из положения и сделать это быстро. Найти, и все тут. Иначе дело кончится плохо.

— Дед, мне нечего тебе рассказать. У меня есть кое-какие соображения, но я еще не знаю, насколько они справедливы.

— А с кем ты утром так долго говорил по телефону?

— С Колей Барышевым. В прошлом году он у нас был однажды. Может, ты его даже помнишь.

— Нет, — ответил дед, — не помню.

— Он обещал кое-что для меня выяснить, и я жду от него новостей. Сам поехать на работу я не могу. Меня не велено пускать. — Он усмехнулся. — Так что вся надежда на Колю.

— А… эта девушка? Дима сказал мне, что она помогала вам, когда… Что она была с вами, когда…

— Она была с нами при штурме Зимнего, — закончил за него Егор. — Дед, она просто очень молодая и не слишком опытная. Ее кто-то использовал в личных целях, и она легко дала себя использовать. У нее куча амбиций, как у всех молодых, и ей страсть как хотелось кого-нибудь разоблачить.

Егор секунду подумал и добавил:

— Я на ней женюсь, когда разберусь во всем этом деле.

Дед едва не свалился со стула.

— Что ты сделаешь, когда… разберешься?

— Женюсь на ней, — сказал Егор уверенно. Мысль о том, что он женится на Лидии Шевелевой, доставляла ему удовольствие. Он женится на ней, поселит ее в своей квартире и больше не разрешит заниматься всякой ерундой вроде разоблачения разных адвокатов.