Седьмой совершенный

- Подлостью можно одерживать и не такие победы, - заметил Имран.

- Это была военная хитрость.

- Ну конечно, - иронически согласился Имран, - иначе, как бы ты объяснил то, что регулярная армия не может справиться с бродягами и нищими.

Мунис подавил в себе раздражение.

- За тебя просит жена Абу-л-Хасана, - сказал главнокомандующий, - Кстати, это не ты ее обрюхатил?

Мунис надеялся, что Имран ответит на грубость, и он тогда изобьет его, но Имран развел руками и сказал:

- Увы.

– Так вот, - продолжал Мунис, - эта маленькая потаскуха нашла правильные слова и, кроме того, я кое-чем обязан ее покойному мужу, поэтому я решил отпустить тебя и твоего друга. С ним все просто. О нем халиф не знает, а тебя знает. И ждет твоей смерти. На твое счастье, я не успел перевести тебя в обычную тюрьму, хотя приказ об этом уже получил. Сейчас сюда придет мой человек и выведет тебя. Итак, ты свободен, но чтобы дальнейшая жизнь не казалась тебе безмятежной, я хочу тебе сказать, что вместо тебя распнут одного из твоих людей

- Разве не все погибли?

Мунис покачал головой.

– Твои помощники у меня. Думаю, что любой из этих нищих сочтет за честь умереть под именем Махди. Но, где справедливость: У тебя нашелся покровитель, но вместе с тобой я захватил в крепости еще двух человек. Кто попросит за них? Им придется умереть за тебя.

- Распнут? - спросил Имран.

- Распнут, - подтвердил Мунис

- Почему такой варварский способ казни?

- Ты считаешь, что посадить на кол гуманнее? Таково правило, государственного преступника привязывают к позорному столбу. Прощай, и имей в виду, если ты, оказавшись на свободе, снова поднимешь восстание, я не буду брать тебя в плен.

- Я видел сон, - вдруг сказал Имран, - будто бы я стою на нашем деревенском кладбище, среди теснины надгробий. Вокруг люди, и читающий молитву служитель. Рядом со мной стоит моя давно умершая мать, а я держу ее за руку. В какой-то момент вдруг понимаю, что отходную читают по мне и я, с недоумением озираясь, говорю: "Мама, здесь же нет места для новой могилы". Тогда мама говорит: "Пойдем туда". И я вижу в соседнем ряду свежевырытую могилу, и, продолжая держать маму за руку, иду туда и спрашиваю: "Мама, а как меня похоронят, если я еще живой?". А она мне отвечает: "Вот, как только дочитают молитву, и ты умрешь". Но я не унимаюсь и спрашиваю: "А, что если я не умру к этому времени?". "Тогда тебе помогут" - отвечает она. Я говорю: "Нет, я не согласен, я не хочу сейчас умирать". Тогда она говорит: "Пойдем, я попробую это уладить и заодно заберу задаток, который я оставила за тебя ранее". Она ведет меня к зданию мечети, в котором обычно отпевают покойников. Мы входим, идем широким коридором и оказываемся в сумрачном зале, куда свет проистекает сквозь щели в сводах высокого потолка. Она вдруг падает на колени и тянет меня за собой. Я тоже становлюсь на колени. Перед нами на каменных возвышениях под белыми простынями лежат люди. Мать, обращаясь к ним, говорит: "Уважаемые". Простыни откидываются и сразу трое бородатых мужчин, приподнимаются на руках и с недоумением смотрят на нее, словно не замечая меня. Тогда я оглядываюсь вокруг и вижу, что зал, в котором мы находимся, полон этих каменных лежанок, на которых под белыми простынями покоятся люди. И я мучительно пытаюсь понять, умерли эти люди или спят. В этот момент до меня, будто кто-то дотронулся и я проснулся.

На лице Муниса поочередно отразились чувства, которые он испытывал во время рассказа Имрана; удивление, интерес и недоумение.

- Зачем ты мне все это рассказываешь?

- Мне нужно было с кем-то поделиться, - просто ответил Имран, - значит, меня распнут, как пророка Иса?

- Да, но сначала казнят каким-нибудь обычным способом, распнут мертвого, мы же не варвары, чтобы распинать живых. Но о чем мы говорим? Ты свободен.

Мунис презрительно усмехнулся и ушел.

Когда Анна вернулась домой, она увидела Ахмад Башира, он с аппетитом ел мацу и запивал ее кислым вином. Рядом с ним сидел Ибн Лайс и с ужасом смотрел на него. Увидев Анну, он в отчаянии сказал:

- Я ему говорил, что это кошерная пища, но это бесполезно.

Анна, радостно улыбаясь, подсела к нему и погладила по плечу. Ахмад Башир благодарно дотронулся до ее пальцев. Кончив, есть, он отложил миску, вытер рот и основательно приложился к бутыли с вином.

После этого он сказал Анне:

– Слушай, ты ведь вдова теперь, выходи за меня замуж.

- Опоздал, - засмеялась Анна, - мне уже сделали предложение.

- Кто? - удивился Ахмад Башир, - Имран?

Н- ет, его жена.

Ахмад Башир крякнул с досады:

- Вот не могу понять, что вы в нем такого нашли, ведь человек совершенно никчемный. Сколько мы с ним знакомы, он все время сидит в тюрьме, а я его вытаскиваю из нее. Стоит мне потерять его ненадолго из виду, как он опять в кандалах, а я ломай голову, как его освободить. У этого человека, просто какая-то тяга к неволе.

- Где Фарида? - спросила Анна у отца.

- Спит, - ответил Ибн Лайс, - весь день спит.

Словно опровергая его слова, в дверях появилась Фарида. Она села рядом с Анной и сказала:

- Мне снились дети, они играли, но невесело, наверное, скучают по мне.