Седьмой свиток

– Да-да. – Фон Шиллер с трудом поднялся на ноги, внезапно испугавшись, что может лишиться драгоценного клада из-за разлива реки. – Пошли монаха, как его там – Хансита; отправь его за Хелмом. Он должен немедленно явиться к нам.

Нахут вскочил и крикнул:

– Хансит! Где ты?

Монах ожидал их у входа в гробницу, преклонив колени в молитве перед пустым саркофагом, в котором раньше лежали мощи святого. Сейчас он разрывался между сознанием собственной греховности и обычной алчностью. Услышав, что его зовут, Хансит глубоко поклонился гробу, после чего поспешил на зов Нахута.

– Ты должен вернуться к заводи, где мы оставили прочих, – начал было излагать приказ Гуддаби, но мрачную красоту лица Хансита вдруг исказило безумное выражение. Он поднял руку, призывая всех к молчанию. – Что такое? – разозлился Нахут. – Что там еще такое?

Хансит покачал головой:

– Тихо! Слушайте! Неужели вы не слышите?

– Совершенно ничего… – начал Нахут и внезапно умолк. Его глаза потемнели от дикого страха.

До ушей египтянина донесся наконец слабый звук, нежный, как шорох летнего ветерка, убаюкивающий и однообразный.

– Что происходит? – рявкнул фон Шиллер. Слух давно подводил его, и старые уши не могли уловить нечто столь тихое.

– Вода! – прошептал египтянин. – Вода течет!

– Река! – крикнул Хансит. – Она заливает туннель!

Монах развернулся и бросился бежать вдоль аркады.

– Нас здесь запрёт! – заверещал Нахут и помчался за Ханситом.

– Подождите меня! – взывал фон Шиллер, стараясь не отставать. Но скоро он остался позади – двое более молодых бегунов легко его обогнали.

Монах бежал быстрее всех, он раньше других промчался по ступенькам к газовой ловушке – сначала вниз, потом вверх по второй лестнице.

– Хансит! Назад! Это приказ! – отчаянно вопил Нахут у него за спиной, но ему удалось разглядеть только, как мелькнула белая одежда монаха, исчезая за первым поворотом лабиринта.

– Гуддаби, где ты? – Голос фон Шиллера, дрожа, дробился эхом в каменных коридорах.

Но Нахут не отвечал, устремившись по направлению, в котором, по его мнению, скрылся Хансит. Он пробежал первое ответвление коридора, даже не взглянув на меловые метки на стене. Египтянину казалось, что он слышит впереди топот ног монаха, и понял, что заблудился, только после третьего поворота.

Нахут остановился. Сердце бешено колотилось от бега, в горле стоял горький комок страха.

– Хансит! Где ты? – отчаянно завопил он.

В ответ сзади донесся голос фон Шиллера, раскатываясь по коридорам:

– Гуддаби! Гуддаби! Не оставляй меня здесь!

– Заткнись, старый дурак! – взвизгнул он. – Тихо!

Тяжело дыша, сквозь биение крови в ушах Нахут пытался расслышать звук шагов Хансита. Но до слуха доносился только плеск воды. Тихий шорох течения, казалось, источали сами стены вокруг него.

– Нет! Не бросай меня! – снова закричал египтянин и бросился бежать по лабиринту, потеряв всякую ориентацию из-за панического ужаса.

Хансит безошибочно сделал все нужные повороты, подгоняемый смертельной опасностью. Но на центральной лестнице он на бегу подвернул лодыжку и тяжело упал. Монах прокатился по крутому наклонному туннелю, на ходу набирая скорость, и наконец растянулся во весь рост на агатовых плитах пола длинной галереи.

Хансит с трудом поднялся, весь в ушибах от падения, и попытался снова бежать. Но больная нога не хотела держать его и снова подвернулась, он очень неудачно упал. Из-за серьезного растяжения Хансит не мог встать. Однако он умудрился вновь подняться и заковылял вдоль по галерее, опираясь одной рукой о стену.

Добравшись до выхода и миновав генератор, эфиоп услышал разносившийся по туннелям звук текущей воды. Теперь он стал куда громче – низкий, вибрирующий рев, почти заглушающий тихое гудение генератора.

– Господи Иисусе, Святая Дева, спасите меня! – взмолился монах, с трудом тащась по туннелю. По дороге до нижнего уровня он упал еще дважды.

Он пополз вперед на четвереньках и в свете электрических ламп, развешанных в ряд под потолком, различил под собой бассейн водостока. Сначала Хансит не узнал этого места – так оно изменилось. Уровень воды уже достиг мощеного пола, на котором он стоял на коленях. Вода бурлила, обратившись в сплошной водоворот, и вытекала в сточное отверстие с той же скоростью, что и прибывала с дальней стороны туннеля, от выхода. Плавучий мост был наполовину затоплен, бревна толкали друг друга, ворочались и пытались вырваться из связывающих канатов, как горячие кони с привязи.

Ревущая река мчалась от заводи Таиты по дальнему ответвлению туннеля через сток. Коридор стремительно заполнялся водой, она поднялась уже до середины стен – но Хансит знал, что другого выхода из гробницы нет. Каждый момент промедления только ухудшал ситуацию.

– Я должен выбраться отсюда.

Он заставил себя подняться и ступил на мост, но тот так бешено плясал под ногами, что не было никакой возможности устоять в вертикальном положении. Монах опять упал на четвереньки и пополз, с трудом перебираясь с одного бревна на другое.

– Господь и святой Михаил, пожалуйста, помогите мне! – вслух молился он. – Не дайте умереть такой смертью!