Седрик. 11 (СИ)

Всё это было сказано без малейшей капли иронии или насмешки. Эрик говорил просто и серьёзно.

- Позовём, - кивнул я ему.

Тут заскрипела калитка.

- Австралиец, - я наконец-то выпустил столешницу и быстрым шагом направился к двери. Меня никто не останавливал.

Когда я открыл входную дверь, Австралиец как раз собирался постучать.

- Я пришёл, - сказал он вместо приветствия. - А...

Кажется, последняя надежда у него всё ещё оставалось. Мне ужасно не хотелось заставлять его пережить то, что пережили - и продолжали переживать - мы, но иначе было нельзя.

- Динго погиб, - коротко сказал я. - В меня стреляли, и он закрыл меня собой.

На лице Австралийца страшно заиграли скулы, но он не издал ни звука. Спустя пару секунд, он тихо выдохнул и спросил:

- Где тело?

- Там, - я отодвинулся, давая ему пройти, и указал рукой на нашу комнату. - Мы ждали тебя, чтобы ехать его...

Хоронить? Сжигать? Кремировать? Я не знал, как сказать так, чтобы это не стало новым и добивающим ударом для Австралийца.

- Чтобы предать тело огню, - раздалось сзади. Я обернулся - Эрик Саймонс стоял в дверном проходе, ведущем на кухню, и в его серьёзных глазах светился холод. Не равнодушие, нет - я почему-то точно знал, что это злость на Кервага, всё-таки сделавшего то, зачем он пришёл.

К моему удивлению, Австралиец ничем не возразил. Напротив, он кивнул и произнёс:

- Да. Так будет правильно.

Затем он помедлил пару секунд и решительно шагнул в нашу комнату. Сначала я хотел последовать за ним, но потом решил, что лучше дать ему побыть одному, в последний раз наедине с Динго.

Когда Австралиец вышел, на его лице не было ни слезинки, и ничего, что выдавало бы горе... Если не считать мертвенно-бледного цвета этого самого лица. Зайдя на кухню, он быстро оглядел всех собравшихся и коротко сказал:

- Едем.

- Едем, - подтвердил Марк Роман, снимаясь с места и выходя из дома.

Снаружи стоял небольшой тёмно-синий фургончик. Саймон Саймонс сел за руль, мистер Роман рядом с ним, а все остальные разместились в задней части машины. Тело Динго, по-прежнему накрытое простынёй, лежало на какой-то большой доске, которую держал Джулиан. Я хотел взять её у него, но понял, что если сделаю это - то могу не справиться с эмоциями. Кажется, остальные подумали то же самое.

Саймонс повернул ключ зажигания, и мы поехали.

IV.

Пожалуй, за всё сегодняшнее утро это был самый гнетущий момент - сидеть настолько близко от мёртвого тела друга и ждать, ждать неизвестно чего... Мистер Роман, кажется, это понял, и гнал так быстро, как только мог, но всё равно секунды тянулись мучительно долго. Айлин и Падди прикрыли глаза - то ли для того, чтобы не смотреть на тело, толи просто от всего, что нахлынуло. Мы же с Австралийцем смотрели на простыню практически неотрывно.

- Кто это был? - я не мог сказать, сколько времени мы уже едем, но Австралиец прервал тишину далеко не сразу.

- Какой-то тёмный эльф по имени Керваг, - я пожал плечами. - И Марлинг. Не он стрелял, но он виноват.

- Что он сделал?

- Привёл Кервага в наш дом, - я постарался избежать всех подробностей, которые могли натолкнуть Австралийца на мысль о его вине, хоть и понимал, что рано или поздно тот попытается выпытать из нас всё.

- А правила? - внезапно очнулся Падди. - Джулиан, вы с Романом вчера говорили Марлингу о правилах. Разве он не нарушил их?

- Нет, - Джулиан покачал головой, - Он ничего не сделал сам, а только помог Кервагу. А тот... Тот не то чтобы вне правил: он просто их часть. Маги, хоть добрые, хоть злые - сторонние лица в Игре, преследующие свои интересы, тогда как Керваг - одно из препятствий в Игре.

- Ясно... - взгляд Падди опять потух, и он опустил голову.

Ещё через пять минут машина остановилась, и мистер Роман вышел наружу.

- Приехали, - мрачно (хотя и не мрачнее обычного) сказал он, хлопая дверью. Мы все выбрались из машины, и я огляделся. Место, на которое мы прибыли, казалось не то пустырём, не то даже каким-то перелеском. На деревьях, окружающих пустое пространство, лежал снег, но место в центре было расчищено, и там уже находился... Костёр? Наверное, да. Большое возвышение из кучи толстых веток, невероятно тесно переплетённых между собой. Я не знал, может ли это загореться, но доверял в этом вопросе магам.

Машина остановилась с самого края пустыря, и мы медленно, тихо прошли к сооружению из веток. Никто не проронил ни снова, только снег хрустел под ногами. Мысли, которые проносились сейчас у меня в голове, было трудно вообразить и ещё труднее передать. Вот сейчас, ещё немного - и Динго уйдёт навсегда из моей жизни. Останутся воспоминания, останутся Падди и Айлин, Австралиец... А Динго уже не будет.