Сегодня и вчера. Книга стихов

Над Антарктидой облаков,
Где горы, плоскости и пропасти,
Лишь дураки из дураков
Припомнят трепаные прописи.

Но дураки всегда не в счет,

А кто сметливее, толковее,
Глядит,
   как тень крыла сечет
Все эти страны облаковые.

Глядит,

   не тратя сил на мысль,
Не обобщая и не сравнивая,
Пока врезается, как мыс,
В него
   небесная Гренландия.

И знает, что она вошла

В его судьбу на веки вечные,
Покуда тень крыла секла
Дорогу эту бесконечную.

Окраина

Вот они, дома конструктивистов,
Заводской окраины краса.
Покажи их, Подмосковье,
                выставь
Первой пятилетки корпуса!

Выставь зданья серые и честные,

Как шинель солдатского сукна,
Где живут станочники известные —
Громкие в районе имена.

Выставь окна светлые, огромные,

Что глядят на юг и на восток.
Школы стройные, дороги ровные,
Фабрики, заводы и мосторг.

Именем режима экономии,

Простоте навечно поклянись,
Строй квартиры светлые и новые,
От старья колонн отворотясь!

Пусть стоит исполненною клятвою,

Никаких излишеств не тая,
Чистота твоя и светлота твоя,
Милая окраина моя.

Про луну

Приливы, а не отливы
Надежд
    вызывает луна.
И люди смотрят счастливо,
Как бодро восходит она.
То, словно сокол и кречет,
Тучу она размечет,
То крепким лучом блеснет
И по темноте полоснет.
Когда луна поднимается,
Вся улица улыбается.
Всюду луна на слуху:
Как будто ее скрывали
И вот внезапно открыли,
Как будто ее сковали,
Как будто ее отлили
Рядом,
   в соседнем цеху.

«Старух было много, стариков было мало…»

Старух было много, стариков было мало:
То, что гнуло старух, стариков ломало.
Старики умирали, хватаясь за сердце,
А старухи, рванув гардеробные дверцы,
Доставали костюм выходной, суконный,
Покупали гроб дорогой, дубовый
И глядели в последний, как лежит законный,
Прижимая лацкан рукой пудовой.
Постепенно образовались квартиры,
А потом из них слепились кварталы,
Где одни старухи молитвы твердили,
Боялись воров, о смерти болтали.
Они болтали о смерти, словно
Она с ними чай пила ежедневно,
Такая же тощая, как Анна Петровна,
Такая же грустная, как Марья Андревна.
Вставали рано, словно матросы,
И долго, темные, словно индусы,
Чесали гребнем редкие косы,
Катали в пальцах старые бусы.
Ложились рано, словно солдаты,
А спать не спали долго-долго,
Катая в мыслях какие-то даты,
Какие-то вехи любви и долга.
И вся их длинная,
Вся горевая,
Вся их радостная,
Вся трудовая —
Вставала в звонах ночного трамвая,
На миг
   бессонницы не прерывая.

«Комната кончалась не стеной…»