Сегодня или никогда

Когда она поравнялась с ним, он как раз повернулся к ней лицом, закрыв за собой дверь. Он не меньше Хлои удивился, что в коридоре, кроме него, есть кто-то еще.

Его глаза были голубые, как яйцо малиновки.

Даже в темноте коридора они ярко сверкали, контрастируя с черными волосами. Засмотревшись на эти глаза, Хлоя чуть не столкнулась с ним. Странно - но они почему-то казались ей знакомыми.

- Прошу прощения. - Хлоя заговорила первой. - Я не видела вас.

- Ничего страшного, мадам, - ответил ей глубокий спокойный голос.

Теперь, когда она оказалась совсем рядом, Хлое наконец удалось рассмотреть его. Это был потрясающий мужчина. Дьявольски красивый.

Ненадолго задумавшись, с кем бы он мог приехать, она пожала плечами и быстро двинулась дальше по коридору. Ее ждал Джон, и ей совсем не хотелось пропустить появление Черной Розы.

Мужчина посторонился, давая ей дорогу, и пошел в противоположную сторону.

Его лицо медленно расплылось в чувственной улыбке.

Она даже не узнала его...

Из его груди вырвался тихий смешок.

***

Под утро усталые супруги тащились вверх по лестнице, направляясь в свои комнаты.

Они прождали почти всю ночь, но Черная Роза так и не появился.

Около половины пятого Джон заявил, что пора уходить, поскольку теперь он уже вряд ли появится. Близился рассвет, и Черная Роза не станет рисковать, показываясь при дневном свете.

Хлоя, хоть и разочарованная тем, что им так и не удалось увидеть загадочного незнакомца, была рада добраться до кровати. Глаза слипались, а ночная сырость, казалось, пробрала ее до самых костей. Джон оказался прав насчет плаща; хорошо, что она вернулась за ним.

Они быстро разделись и нырнули под теплое одеяло, чтобы согреть друг друга в эти предрассветные часы.

Хлоя почти сразу же заснула. Джон, хоть и устал не меньше жены, никак не мог расслабиться.

Он продолжал вертеться с боку на бок, а затем повернулся и стал смотреть на спящую Хлою.

В тусклом утреннем свете Джон едва различал ее милые черты.

Она лежала на боку лицом к нему. Одна ее рука покоилась на подушке. Ладонь была повернута вверх, а пальцы слегка согнуты. Во всей позе Хлои было что-то детское и доверчивое.

Джон слабо улыбнулся самому себе. С самого детства Хлоя спала в такой позе. Его поразила мысль, как давно они знают друг друга. Почти половину его жизни, а ее - почти всю. Он чувствовал настроение Хлои, знал ее вкусы и пристрастия, понимал ее юмор, взгляды, обостренное чувство справедливости. После женитьбы он узнал ее еще лучше. Он узнал ее так, как мужчина узнает женщину. Ее страстность и раскрепощенность. Ее прикосновения. Ощущение ее тела. Ее вкус. Ее запах. Дрожь, пробегавшую по ее телу, когда он овладевал ею...

Его взгляд упал на губы Хлои. Эти полные мягкие губы, которые он так...

Что происходит в ее душе?

Джон молча смотрел на Хлою.

Она что-то скрывает от него.

Джон точно не знал, когда эта мысль впервые пришла ему в голову, но последнее время он никак не мог избавиться от нее. Она не давала ему покоя какое-то постоянно присутствующее раздражение.

Голос этот звучал в нем все громче и громче.

Осторожно, чтобы не разбудить Хлою, Джон поцеловал ее сладкие сочные губы. Губы, которые знали, как доставить ему райское наслаждение.

Он выскользнул из-под одеяла, стараясь не потревожить ее сон.

Накинув свой зеленый халат, Джон босиком пересек комнату, осторожно открыл стеклянную дверь и вышел на балкон.

Солнце только-только начало появляться из-за горизонта. Его лучи пронзали сады и парки "Приюта изящества", освещая мягким золотистым светом верхушки деревьев и дальний лес. Повсюду царили мир и покой.

Все застыло в ожидании пробуждения.

Холодок пробежал у него по спине.

Он с такой силой ощутил себя частью окружающей природы, что подумал...

Джон тряхнул головой, отгоняя необычные ощущения. По лужайке прыгал маленький кролик, подергивая рыжеватыми ушами.

Крольчонок. Хлоя.

Джон ласково улыбнулся, и мысли его вернулись в прежнее русло.

Тогда, ночью, они вышли на этот балкон. Он посадил Хлою на парапет и любил ее прямо здесь. Она купалась в серебристом лунном свете, точно так же, как он сам теперь был залит золотыми лучами солнца.

Он понял, как ему нужны эта жизнь, это поместье, это...

Джон задумчиво провел пальцем по краю каменного парапета, где она тогда сидела, глядя на него сверху вниз с таким характерным кошачьим выражением на лице. Ему показалось, что холодный камень все еще хранит тепло ее тела.

Что же она от него скрывает?

Неизвестно. Но что бы это ни было, решил лорд Секстон, он должен узнать.

***

- Я разочаровался в вас.

Семь красивых черноволосых голов стыдливо понурились.

- Но мы перепробовали все, маркиз Шевано! - Адриан, как обычно, говорил за всех братьев. - Ничего не действует.

- Да, - подал голос Жан-Жак. - Мы ее совершенно не интересуем.

Морис всплеснул руками и поднял глаза к потолку, как бы обращало за помощью к Всевышнему.

- Разумеется, не интересуете! Но надо было заставить Джона думать, что интересуете! И вы еще называете себя французами!

Семь курчавых голов опять поникли.