Сегодня - позавчера. Трилогия

   Ждать. А что ещё остаётся? Теперь я бессилен что-либо изменить. Посмотрим, куда меня вынесет течение реки обстоятельств. А лучше всего ждать во сне. Я и завалился на топчан, свернув тонкий матрац в рулон - он стал подушкой. Уснул сразу. Сквозь сон слышал, как окошко на двери несколько раз открывалось, но дверь - нет. Меня не будили, сам вставать не хотел.

   Сколько проспал - не знаю. Часов у меня не было, окна - тоже. Течение времени не ощущалось. Проснулся я от голода и желания опорожнить организм. Постучал в дверь, в открывшееся окошечко озвучил свои желания. Окошко захлопнулось. И всё - тишина. Я постоял, подождал. Ничего. Пожав плачами, сел обратно на топчан. Скучно.

   Минут через десять загремели засовы, дверь открылась.

   - Кузьмин, с вещами на выход.

   Я усмехнулся - ну, какие у меня вещи? Даже ремень отобрали. Встал, вышел. Ослеп от яркого света. Меня толкнули в спину.

   - Ещё раз тронешь меня - руку сломаю, - предупредил я конвоиров. В ответ раздалось сопение шести ноздрей.

   - Встать лицом к стене. Руки за спину.

   - Ребят, погоди, глаза к свету привыкнут. Я стены не вижу. А, вот она.

   Я встал к стене, руки за спину, ноги расставил. Я видел подобную процедуру довольно часто, но в телесериалах про благородных бандитов и продажных ментах, которыми нас пичкали всю мою молодость.

   - Вперёд.

   - Далеко меня?

   - Не положено знать.

   - А в туалет-то можно?

   - Пошли. Топай, топай. Тут по пути.

   После посещения комнаты для раздумий, меня вывели из казарм, погрузили в машину. Ну, типичный "воронок"! Долго везли, выгрузили во дворе какого-то здания, передали другим конвоирам, опять заперли.

   Опять "чемодан" - узкие стены, высокий потолок. Тоже нет окон, но есть дыра в полу, судя по запаху - удобства. Вместо топчана - типичная шконка, узкая, коротковатая, матраца и в помине нет. У-у! Гэбня кровавая! Питсот-мильнонов-невинноубиенных!

   - Эй! Церберы! Я жрать хочу! В этом курорте кормят?

   - Заткнись! - в ответ из-за двери. Доходчиво. Диета по-чекистски.

   Спать больше не хотелось. Думать тоже. Голова хоть и прошла, но в неё звенело, как гайка в пустой канистре. Да и о чём думать? Сбегать я не собираюсь, напрасно рефлектировать - удовольствие сомнительное и непродуктивное. А вот собственным телом надо заняться плотненько. Непослушное, неповоротливое, скованное - чуть связки не потянул при ударе ногой.

   Разбитый гипс перестал мешать - пальцы двигались, но были словно чужие. Его снять бы, чтобы не болтался, но бинты разрезать нечем. Решил для себя, что обязательно надо сделать ножичек для скрытного ношения. Я видел такой в магазине "Охота-рыбалка" - обоюдоострый "тычковый" нож длиной сантиметров пять, вместо рукояти - кольцо. Нож-коготь. Для боя не годен, но верёвки перерезать пойдёт, и спрятать просто.

   Снял гимнастёрку, аккуратно свернул, положил в изголовье шконки. Сел на шконку, скрестив ноги по-турецки, провёл комплекс дыхательных упражнений. Потом приседания, наклоны. Отжиматься мог только от стен - левая рука в гипсе очень болезненно воспринимала нагрузку. Вот так, разогревшись стал "тянуться". Нужна большая гибкость в связках и сухожилиях, а её нет. Конечно, на шпагат не сяду, но хотя бы "пополам" надо складываться. Т.е. стоя доставать пол локтями. После растяжки - нагрузки. Те же приседания, наклоны, перекруты, отжим, жим пресса. После нагрузок - "тянуться". Больно-то как! Но, ведь никто и не обещал, что будет легко.

   Так и время пролетало незаметно. И не холодно. Когда совсем устал - одел гимнастёрку, лег на шконку, сапоги под голову. Так, в позе эмбриона, и поспал. Проснулся, когда дверь открылась. Сержант ГБ занёс табурет, крытый газетой, с котелком и кружкой на нём. Поставил, сам встал в дверях - ждёт.

   - Это ужин или завтрак?

   - Не положено.

   - Что не положено? И кем не положено?

   Но сержант был как каменный истукан. Пожав плечами, быстро порубал макароны с котлетой, запил компотом. Хлебом протёр дочиста посуду, крошки смахнул в руку - и в рот. Табурет и посуду сержант унёс, но газету оставил. Потом вернулся и принёс шерстяное старое одеяло, прожжённое по многих местах. Хоть так-то.

   - Сержант, а курево? Курить охота, аж уши пухнут.

   Он обернулся, долго-долго смотрел на меня, как-то особенно, словно не глазами, а рентген-аппаратом.

   - Не положено? - догадался я. - Ты знаешь, однажды, до той войны ещё, врачи вскрыли череп погибшего городового. А там только две извилины. Они в растерянности, а старый профессор догадался: одна извилина - "положено", вторая - "не положено".

   Сержант хмыкнул:

   - Анекдот?

   - Ого, у тебя больше двух?

   - Язык у тебя длинный, старшина. Тебя за это не били?

   - Часто пытаются. Но это довольно не просто.

   - Боксёр?

   - Нет. Русский рукопашный бой. Слышал?

   - А-а. Это в царской армии в школах прапорщиков был.

   - Что, серьёзно? Не знал. Так как насчёт курева?

   - Я думал физкультурники не курят.

   - Я же не физкультурник.

   - А что это ты делал? Зарядку?

   - Это я развлекался. Скучно на вашем курорте.

   Сержант опять хмыкнул, но достал кисет, отсыпал табака. Дал коробку спичек. Издевается?

   - Издеваешься? Как я крутить козью ногу буду? С одной рукой-то?