SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

– А ты разве ещё не сделал этого? – спросил Блейн, продолжая посмеиваться.

– Не совсем. Не полный акт, и не думаю, что он заметил, в любом случае. Он был слишком пьян, чтобы участвовать по-настоящему, а это не считается.

– Однако это не остановило тебя, да, Бас?

– Естественно, нет, Блейн, ты же меня знаешь.

– Так значит, есть кто-то, кто смог устоять перед очарованием Смайта, в конце концов, а?

– В действительности, таких в этой школе уже двое, – сказал он, подмигивая ему и, заставляя немного покраснеть. – Моя самооценка начинает снижаться, должен сказать. Слава Богу, что все остальные продолжают падать к моим ногам.

– Да, в твоих мечтах, Бас, может быть, – засмеялся вместе с ним Блейн, забыв о проблемах с отцом, как и всякий раз, когда находился в компании друга.

Себастиан в жизни бы этого не признал, но Блейн был уверен, что он действительно к нему привязан, а не заинтересован лишь в том, чтобы затащить в постель, как тот часто любил повторять. Эта фаза осталась позади, когда Себастиан впервые нашёл Блейна, лежащим на своей постели с синяком под глазом.

Он не поверил в историю о “боксёрской груше, которая врезала ему по лицу после слишком сильного удара” и, более того, он не сдался, пока, спокойно и терпеливо, выслушав даже несколько оскорблений в свой адрес, не заставил Блейна рассказать ему всё. О себе и своём отце. И о том, каким странным образом тот пытается научить его жить.

Было очень легко раскрыться перед этим невыносимым парнем. Гораздо проще, чем и с ним продолжать носить маску идеального сына и ученика. Это было своего рода освобождением, иметь возможность хоть с кем-то оставаться самим собой на все сто процентов.

Блейн часто спрашивал себя в такие моменты, когда были только они двое и их странная дружба: смогла бы когда-нибудь глубокая привязанность, которую он испытывал к другу, превратиться в истинную любовь?

Иногда он почти надеялся на это.

Как раз в то время, как эти мысли снова зародились в его сознании, колокольчик над дверью Лайма Бин звякнул, и Блейн Андерсон впервые встретился взглядом с парнем, который навеки изменил его жизнь.

Звук клаксона такси вырвал Блейна из его воспоминаний и резко вернул к действительности.

Они уже подъехали к больнице, и остальные выбирались из машины.

Он сделал усилие и тоже вышел.

Это был Нью-Йоркский Пресвитерианский госпиталь, занимающий первое место среди больниц Нью-Йорка, и шестой в рейтинге лучших больниц Америки.

Не обошлось без вмешательства семьи Себастиана, подумал Блейн.

Внутри всё выглядело чисто, спокойно, почти неподвижно.

Блейн ненавидел такие места.

Мальчиком, ему пришлось провести в одном подобном заведении много времени, после того, как он был жестоко избит некоторыми из его товарищей по школе.

Перелом двух ребер и ноги, один потерянный зуб, вывих плеча, самые разнообразные порезы и ссадины, и один глаз, с которого целую неделю не сходил синяк, не были единственным источником боли, с которой ему пришлось столкнуться в те дни.

Услышать от отца, что «возможно, он сам напросился на такое своим стилем жизни», было гораздо хуже.

Период, который последовал за этим, был ужасен. Но он преодолел его.

Жизнь никогда не жалеет изобретательности и времени, чтобы заставить тебя понять, насколько ты в действительности сильный.

Блейну пришлось потратить на это всю юность, но, в конце концов, он осознал, что в нём было гораздо больше, чем думал его отец. Гораздо больше, чем сам он мог представить.

Это была его победа, в конце концов.

Эхо этих воспоминаний сопровождало Блейна, молча следующего за Куртом, Сантаной и Бриттани.

Другой парень тоже казался спокойным и притихшим.

В машине он предупредил, что вид Себастиана мог стать травмой для него.

Его кормили через пищевой зонд, но парень всё равно сильно похудел, и пребывание в закрытом помещении в течение восьми месяцев придало его коже нездоровый вид, даже хуже, чем должно было, по мнению Курта.

После этого объяснения он больше ни слова не проронил, потерянный, кто знает, в каких мыслях.

Только две девушки переговаривались между ними. Бриттани хотела спросить кого-нибудь, могла ли она родить в бассейне, считая, что так она могла бы попрактиковаться в водной аэробике и подготовиться к программе для восстановления веса.

Эта девушка поражала его своими заявлениями. Блейн никак не мог понять, шутит она или нет, потому что серьезность тона, с которым она произносила все эти вещи, заставляла предполагать, что она убеждена в них и вовсе не шутит.

Он рассмеялся бы в этот момент, если бы вид Курта, входящего в палату, не напомнил ему вдруг, по какой причине они были там, лишая всякого желания как-либо реагировать на окружающее и делать что бы то ни было.

Даже передвигать ноги.

И, действительно, Сантана, что шла следом, дала ему небольшой толчок, чтобы заставить двигаться снова.

– Смелее, хоббит, – прошептала она прямо над его ухом.

Вот они и добрались. За этой дверью был Себ.

Только тот, кто лежал на этой кровати, не мог на самом деле быть Себастианом. Блейн понял это, как только ступил в комнату.