SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

Из-за того, что он скрывал от него и что по-прежнему испытывал.

Его сердце пропустило бы удар, а, может, и больше одного, если бы он узнал, что в тот момент Курт думал о том, как сексуально Блейн выглядит в этой чёрной рубашке.

Обзывая себя идиотом, к тому же.

Ну, конечно. Ведь Андерсон был совершенно безразличен Хаммелу.

Конечно.

Сантана Лопес, как правило, предпочитала не совать нос в чужие дела. Она всё подвергала холодному и бесстрастному анализу. Пока речь не заходила о дорогих ей людях.

В этом случае девушка становилась чрезмерно заботливой и не слишком рациональной.

В то утро, после разговора с Куртом, несомненно находящимся в состоянии жуткого похмелья, она всерьёз о нём забеспокоилась. Ей и так уже было, о чём беспокоиться, например о том, как Блейн смотрел на него; или о том, как заботился о нём; и, кроме того, ещё и о том, как Курт доверялся этим заботам, почти бессознательно.

Это казалось безумием.

И, безусловно, она беспокоилась о Себастиане.

В конце концов, с тех пор, когда в ту страшную ночь Курт ворвался к ним домой, рыдая и крича об аварии, Сантана взяла на себя обязанность защищать Фарфорового вместо его парня. И этот Андерсон не вызывал у неё никакого доверия.

Слишком много тайн. Слишком много противоречий.

Так что теперь она знала, что должна что-то предпринять. Но не знала, что именно.

Ей нужна была помощь.

И был лишь один человек, к которому можно было обратиться в таком случае. Ей это было известно.

Она только надеялась, что этот человек сумеет добраться до них прежде, чем будет нанесён непоправимый ущерб.

Эмпатия (греч. — «в» + греч. — «страсть», «страдание») — осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека. Слово «эмпатия» не имеет коннотаций с какими-либо конкретными эмоциями (как, например, в случае со словом «сострадание») и в равной мере применяется для обозначения сопереживания любым эмоциональным состояниям.

====== Глава 5. Угадай, кто придёт на ужин. Часть 1. ======

Говорят, если день не задался с самого утра...

Ну, если это действительно так, тогда начавшийся день обещал стать для Блейна сущим кошмаром.

И, чтобы понять это, ему хватило тех немногих слов, сказанных по телефону.

– Себастиан, он... видишь ли, дело в том, что он попал в аварию, поэтому он не появлялся и…

– Я приеду.

– Нет, не делай этого, прошу тебя. Здесь уже есть я, и, кроме того, Курт тоже здесь...

– Мне всё равно, Блейн. Я приеду.

Блейн повесил трубку, только когда понял, что на другом конце уже оборвали связь. Сделать этот звонок было нелегко. Однако, после того, как он поставил в известность о случившемся Джеффа, Трента и других друзей из Чикаго, это казалось вполне логичным и даже необходимым. Он всё равно узнал бы обо всём, так или иначе, и Андерсон предпочитал проинформировать его самолично.

У Блейна и так ушло слишком много времени, чтобы набраться храбрости рассказать им всем, что на самом деле произошло с Себастианом. Потому что каждый раз, когда он пытался сделать это, всё становилось мучительно реальным, и Андерсон оттягивал момент, насколько мог.

Блейн бросил телефон на диван и обхватил голову руками. Страшная головная боль была на подходе, он это чувствовал. Вероятно, всё дело в стрессе. Это новое осложнение было определённо лишним. Другие, совершенно неожиданные, проблемы и без того возникли у него в Нью-Йорке. В дополнительных он уж точно не нуждался!

Парень фыркнул, снова хватая телефон и кожаную куртку. Ему необходимо было убраться из этого дома. Может быть, ему полегчает, если он выпьет чего-нибудь покрепче чая?

Пусть даже было всего десять утра.

Утро Курта началось гораздо лучше, чем ожидалось. Он, наконец-то, возвращался к работе.

После двух недель отгулов, которые он попросил после очередного небольшого кризиса у Себастиана, и которые превратились для него в вихрь новых событий с появлением Блейна, он вернулся, наконец, к активной деятельности.

Место бармена в небольшом ресторанчике определённо не было работой его мечты.

Но, после аварии, и после того, как Мадлен заблокировала все счета, ему нужна была работа, которая позволяла бы заработать что-то для себя и на оплату жилья, и, одновременно, не занимала слишком много времени.

А посему он даже не попытался найти работу связанную с модой; хотя, после двух лет учёбы в Парсонс в Нью-Йорке, и, учитывая его талант, он бы вполне мог устроиться в какой-нибудь модный журнал.

Но это было занятие, требующее слишком много энергии. Которую он, в данный момент, должен был тратить только и исключительно на своего парня.

Короче говоря, он поставил свою жизнь в режим ожидания.

Ему на помощь пришёл Кевин, владелец небольшого заведения, где Курт и Себастиан ужинали почти каждый четверг, и большой друг последнего.

Сколько шансов было найти подобную помощь, в таком огромном городе, как Нью-Йорк?

Курт часто задавался этим вопросом.