Секрет Боттичелли. Загадка потерянных и обретенных шедевров

Долгожданная «Флорентийская комедия» имела мгновенный успех: в 1481 году первым тиражом было продано 1200 экземпляров – огромное количество по меркам того времени[267]. Данте стал бестселлером эпохи Возрождения. Спрос был настолько велик, что издание несколько раз переиздавалось. Гравюры по эскизам Боттичелли не появились в первом тираже 1481 года. Вместо этого они появились в изданиях тома Ландино, которые были опубликованы между 1482 и 1487 годами. Скорее всего, они были выполнены посредственным подмастерьем Бачио Бальдини и только для I–XIX песен «Ада». К сожалению, гравюры были плохими и, конечно, не соответствовали стандартам Боттичелли (один из последующих комментаторов назвал их «презренными»)[268]. Затем по неизвестным причинам участие Боттичелли в работе над флорентийским изданием «Комедии» прекратилось. Этот внезапный конец напоминал то, как в 1374 году прервались лекции Боккаччо о Данте. Боттичелли стал еще одним ведущим творческим деятелем, чей публичный проект о Данте бесславно завершился. Как бы ни была популярна флорентийская версия «Божественной комедии», ее неорганизованное и непостоянное производство, о чем свидетельствуют не слишком удачные гравюры, вероятно, заставило художника отказаться от участия в ней. Одним из факторов, вероятно, был также его отъезд в Рим, поскольку он прервал начальный импульс его работы над изданием Ландино, перенаправив всю энергию на другие сложные проекты[269].

Одна из не слишком лестных историй Вазари о Боттичелли рассказывает о том, как художник разыграл своего друга, обличив его якобы в еретичестве перед местным священником. Вазари написал, что Боттичелли «утверждал, что [его друг]. верил вместе с эпикурейцами в то, что душа умирает вместе с телом», что является отсылкой к X песне «Ада», где Данте наказывает еретиков за тот же грех неверия в бессмертие души[270]. Когда обвиняемый друг появился в суде, он предпринял контратаку, воскликнув: «Разве он [Боттичелли]. не еретик, поскольку, хотя он едва умеет читать и писать, он [иллюстрировал]. Данте и всуе упоминал его имя?»[271]. Подстрекательские выкрики Вазари задели нечто важное: как и Брунеллески, Боттичелли non aveva lettere, был неграмотен и не знал основных академических дисциплин, например латынь. Но был ли он действительно неучем?

На этот вопрос легко ответить. Боттичелли не писал интеллектуальных трудов, что делает его непохожим на таких увлеченных авторов и любителей пространных комментариев, как Гиберти, Челлини, Леонардо, Микеланджело и Рафаэль[272]. Но слова других людей и горы свидетельств об интеллектуальной жизни художника говорят о многом из того, что не рассказывает сам Боттичелли. Он сотрудничал со многими ведущими умами Флоренции, особенно с Полициано, поэтом-философом, который консультировал его при написании грандиозных мифологических картин, таких как «Весна» и «Рождение Венеры»[273]. Боттичелли не был простым «учеником» этого блестящего наставника, поскольку его образы повлияли на то, как Полициано писал о Симонетте Веспуччи, музе, прославленной в «Поединке» Джулиано Медичи[274]. Вновь открывший Боттичелли в XIX веке Фридрих Липпманн подтвердил высокий интеллект художника: «Либо рассказ Вазари о его юношеском безделье был лживым, либо Боттичелли должен был старательно искупать недостатки своей юности, поскольку мы знаем, что он был глубоко сведущ в классической литературе и изучал Данте»[275]. Мнение Липпманна о Боттичелли сегодня широко распространено: консенсус состоит в том, что он был впечатляюще образованным художником, чья самоотверженность позволила ему взяться за такого концептуально сложного поэта, как Данте[276]. Влиятельный ранний исследователь творчества Боттичелли, Эдгар Винд, прекрасно выразился, описав, как «Весна» Боттичелли использует сложные неоплатонические темы с обезоруживающей sprezzatura, изящной небрежностью, заменяя «философский педантизм» «лирическим чувством»[277]. Нельзя стать близким членом внутреннего круга Медичи и активным участником их гуманистических проектов, не обладая необходимыми знаниями. Боттичелли обладал ими в избытке.