Секрет подземелья

Путники пробирались через узкое ущелье, которое продолжало сужаться: почти вертикальные скалы сжимали их с обеих сторон, и все трое шли, спотыкаясь и держась руками за камень. Тесный коридор резко повернул; Мика поднял голову и увидел, что впереди путь им преграждал частокол из брёвен, перекрывавший узкую щель между каменными стенами. Толстые оструганные стволы сосен были плотно соединены и стянуты коваными скобами.

Девушка остановилась перед бревенчатой стеной. Она подняла голову и приложила руки ко рту.

– Это Кара, дозорный! – прокричала она. – Вы не слышали рог? Я привела в Глубокодом незнакомцев.

В ответ через заострённые зубцы на верху частокола перекинули верёвочную лестницу; она стала опускаться, пока не остановилась прямо перед девушкой. Та потянулась, схватилась за верёвки и проворно взобралась по деревянным перекладинам. Внизу Мика и Илай обменялись растерянными взглядами.

– Я пойду первым, – сказал скалолаз. – Ты меня прикроешь.

Мика кивнул.

Илай спрятал каменные шипы в карман и начал подниматься по верёвочной лестнице. Когда он добрался до вершины и неуклюже перелез через частокол, Мика последовал за ним. Рогатку он сжимал в зубах, и острая кость то и дело утыкалась ему в рукав выше локтя. Руки и ноги ныли; воздух становился теплее, и когда к пальцам возвращалась чувствительность, их начинало мучительно покалывать.

Мика ухватился за верхнюю часть ограды и на секунду застыл перевести дух; липкий пот плёнкой покрыл его лицо. Желудок урчал и ныл.

Я почти у цели, говорил себе Мика.

Сжав челюсти, он перелез через острые шипы. Руки дрожали, голова кружилась; зацепившись накидкой из змеиной шкуры за торчавшую ветку, он соскользнул и чуть не упал. Мика чувствовал: силы его на исходе.

Две руки протянулись, подхватили его и поставили на землю. С одной стороны его поддерживала девушка, с другой – Илай. Они повели его, спотыкающегося, по деревянной лестнице, которую освещали фонари, закреплённые с внутренней части стены частокола. Внизу, на широком каменном возвышении, с которого тщательно смели снег, стояла высокая фигура, одетая в серый плащ точно такого же цвета, как у девушки, и широкополую соломенную шляпу, покрытую тёмно-красным лаком.

Мика пытался сосредоточить взгляд на лице незнакомца, но всё, что он видел, – это расплывающееся в неровном свете фонарей тёмно-красное пятно перед глазами. Он потянулся вытащить изо рта рогатку, но пальцы так затекли, что потеряли чувствительность и не слушались. Рядом, пошатываясь, стоял Илай: он вызывающе сжимал челюсти и тянулся в карман за шипами.

– Вернись на свой пост, дочка, – сказала фигура в сером плаще и красной шляпе.

Мика смутно разглядел серые фигуры, двигавшиеся позади незнакомца в каком-то просторном помещении со сводчатым потолком; мелькали пятна красного и блики белого цвета.

– Я Килиан, пророк Глубокодома.

Глубокодом. Слово отозвалось в голове Мики.

Глубокий дом.

Мика силился сфрокусировать взгляд. Добрый и убаюкивающий голос принадлежал высокому мужчине с жёстко очерченным подбородком; он смотрел на них с Илаем тёмными глубоко посаженными глазами из-под густых бровей, которые приветливо поднялись, когда мужчина заговорил.

– Самая середина настоящей зимы – опасное время бродить по пустоши…

– Мы вовсе не расхитители зимних укрытий, – грубо отрезал Илай. – Шли себе своей дорогой. Мы как раз искали, где укрыться, но из-за метели сбились с пути.

– Никого не выгоняют из Глубокодома. – Пророк вытащил из складок плаща гладкую, не огрубевшую от тяжкого труда руку и протянул её Илаю. – Мы с радостью приютим вас.

Мика ждал, что ответит Илай, но вдруг почувствовал, как у него начинают подкашиваться ноги. Красная шляпа поплыла и померкла у него перед глазами, и последнее, что он запомнил, – это выскользнувшую из его горячих пальцев рогатку, которая со стуком упала на камень.

Глава двадцать пятая

Там, внизу, в глубине этой огромной раны в скале, были ещё люди. Множество людей. Фигуры в серых плащах, красных соломенных шляпах и накрахмаленных белых капорах занимались в огромном помещении со сводчатым потолком каждый своим делом. Наблюдая за ними, Мика с удивлением осознал, насколько отрезанными от всего мира были они с Илаем и Фракией в своём зимнем укрытии и насколько он отвык от людей.

Трое мужчин сидели возле больших банок с солёными и маринованными продуктами и помечали их, макая в горшки с сажей перья из костей змеев; четвёртый сновал вверх-вниз по лестнице, приставленной к огромному открытому стеллажу, расставляя банки в нужном порядке. Чуть поодаль две женщины выбивали толстые клетчатые пледы, висевшие на длинной натянутой между стеллажами верёвке; две другие неуклюже шаркали по каменному полу, перетаскивая большую бочку ликёра.

Среди трудившихся молча взрослых бегало с полдюжины ребятишек, одетых в такие же, только маленькие серые плащи, красные шляпы и белые капоры. Они играли во что-то вроде салок, гонялись друг за другом и прятались за взрослыми. Один из них заметил Килиана, который стоял напротив незнакомцев, усевшихся у деревянной лестницы.