Секрет подземелья

Кельд с безгубым оскалом взвыл: острые, как бритва, зубцы тисков перерезали ему голени. Выронив дубину, он упал на пол, судорожно корчась среди обломков глины и разлитого содержимого банок; из обрубков его ног во все стороны хлестала кровь.

Тот, кто призывает зиму, бросился на трёх оставшихся кельдов. Они поспешно отступали, стремясь оказаться вне досягаемости его огромной ручищи со сверкающим ножом. Фыркнув от досады, тот, кто призывает зиму, запустил свой нож с изогнутым лезвием в кельда с дробителем костей.

Это была возможность, которой ждали двое других. Как только нож поразил цель, вонзившись в шею третьего кельда, тот, что держал сеть, подбросил её в воздух, а его спутник вскинул на плечо свой тяжёлый арбалет и прицелился.

Тот, кто призывает зиму, потянулся и выхватил топор, что висел у него за поясом, но было уже слишком поздно: сеть опутала его руку, готовую запустить орудие. В ту же секунду арбалет вздрогнул в руках кельда, выпустив гарпун, закрутившийся в воздухе и потянувший за собой длинную верёвку. Он вонзился в спину того, кто призывает зиму, пробил плащ из шкуры озерозмея и вышел из его груди.

Тот, кто призывает зиму, уронил голову, уставившись на торчащее из него острие гарпуна и на кровь, растекающуюся по плащу из змеиной кожи. Он пошатнулся, его тёмные глаза блестели. Ноздри раздувались.

Он чувствовал запах густой тёмной крови. Его собственной крови. Свежий и резкий. Это был запах смерти.

Кельд с силой потянул за верёвку; тот, кто призывает зиму, тихо застонал, качнулся назад и рухнул на пол. Ещё несколько мгновений громадное тело дёргалось, пока жизнь не покинула его; огромный кулак разжался – в нём был серебряный медальон, который тот, кто призывает зиму, сжимал до последней минуты.

Медальон, звякнув, упал на пол.

Двое оставшихся кельдов подошли к безжизненному телу, лежащему в растекающейся луже крови. Когда они склонились над трупом и стали принюхиваться, глаза в прорезях их костяных масок заблестели.

Из тени за упавшим стеллажом выглянул Мика. Он подполз к Илаю, осмотрел его и обнаружил глубокую рану на голове скалолаза. Пальцами Мика стал нащупывать пульс на шее Илая.

В этот момент Илай открыл глаза.

– Брат Илай, брат Мика, – раздался голос пророка Килиана.

Мика поднял глаза.

Килиан стоял у входа в кладовую. Мика смотрел, как тот пробирается к ним, прокладывая себе путь через обломки дерева, глиняные черепки и мёртвые тела. Пророк хлопнул в ладоши, и из-за его спины в кладовую вошли ещё несколько кельдов. Командовал тут явно пророк. Двое оставшихся в живых кельдов оттаскивали тело того, кто призывает зиму, ко входу в туннель.

Издали доносилось приглушённое пение жителей Глубокодома.

– Мне жаль, что вы оказались свидетелями всего этого, – сказал Килиан, сокрушённо качая головой. – Но раз так произошло, у меня не остаётся выбора. – Он щёлкнул пальцами, и кельд в костяной маске выступил вперёд, хватая Мику и Илая. – Отведи их к повелительнице, – сказал пророк.

Глава сорок третья

За привязь резко потянули, и ошейник-удавка, которую кельд набросил Мике на шею, затянулась. Задыхаясь, Мика с трудом шёл вперёд, теряя равновесие. Он поднял руку и схватился за цепь, сдавившую ему горло, но взмах тяжёлой дубины заставил его отдёрнуть руку.

– Вперёд, – зашипел хриплый голос у него над ухом.

Мике стало тошно от отвратительного запаха изо рта кельда. На него пахнуло ржавчиной и тухлым мясом; эта вонь на мгновение перебила запах немытого тела, исходивший от кельда. Тычком дубины в спину он подтолкнул Мику и направил вниз по тускло освещённому туннелю.

Рядом с Микой еле дышал Илай: удавка глубоко врезалась ему в шею, из раны на голове сочилась кровь.

Звуки пения, доносившиеся из большого зала у них за спиной, становились всё тише по мере того, как Мика и Илай всё дальше уходили вглубь туннеля. Туннель сужался, и расстояние между ними и кельдами, шедшими впереди и сзади, сокращалось. Грубый каменный пол под ногами уходил всё ниже и был скользким от крови: впереди по туннелю волокли тела того, кто призывает зиму, и четырёх убитых им кельдов. Мика поскользнулся и упал, и ошейник чуть не задушил его, когда кельд-провожатый рывком поводка поднял его на ноги.

Они подошли к двери.

Мика слишком хорошо знал, что это за дверь. Якобы ведущая на склад; плотно затянутая паутиной дверь, которая так напугала его однажды.

Сейчас она была открыта.

Чертыхаясь, кельд втолкнул Мику и Илая в помещение, и дверь захлопнулась за ними. В горячем влажном воздухе витали какие-то странные зловонные пары. Мика поднял голову, пытаясь понять, куда попал.