Чего уж храбриться: без него даже удивительно скорое выздоровление было не в радость. Подстегивало только желание поскорее выйти из больницы, заглянуть Вэлу в глаза и прямо спросить: «Почему?» Пусть он больше не хочет считать ее своей девушкой, но как друг – пусть даже как бывший друг – мог заскочить ее проведать. Справиться о самочувствии. Сообщить последние новости. Да просто сказать: «Привет!»
Габи была слишком гордой, чтобы интересоваться про Вэла у ребят. У Дины. Напрашиваться она не собиралась. Только с каждым днем чувствовала все большую пустоту, и не помогали даже воспоминания о том поцелуе…
А сегодня мама рассказала, что видела Вэла. Габи сделала неубедительный вид, что ей это безразлично, но фразу: «Он считает себя виноватым в том, что произошло», – услышала. И мир перевернулся.
Он стрелял в нее в упор, и даже спустя три дня после снятия бинтов Габи помнила, как это было больно. И лишь понимание того, что это совершалось для ее блага, для спасения ее жизни, заставляли Габриэллу не ассоциировать ту боль с Вэлом. Она знала, что он сделал то единственное, что было правильным в сложившейся ситуации. Он освободил ее от демона. А руки – что ж, они уже зажили, уже можно снова садиться за штурвал и начинать восстанавливать былую форму. Так почему же Вэл считал себя виноватым?
В том, что мама сказала правду, сомнений у Габи не возникло. В том, как она это сказала, звучал положительный ответ на вопрос, а правду ли говорил сам Вэл. Он не стал бы разбрасываться подобными словами, даже чтобы обелить себя в глазах мамы своей бывшей девушки. Значит, Габи чего-то не понимала. Чего-то не учла в своих эгоистичных размышлениях. Значит, было что-то, чего Габи не знала?
Она набрала номер Вэла, точно не решив, о чем собирается с ним говорить. И словно в ответ на ее колебания абонент оказался недоступен. Габи потерянно закрыла телефон и невидящим взглядом уставилась на дверь своей палаты. А та вдруг открылась, впуская чересчур жизнерадостную Дину.
– Привет, подруга! – звонко воскликнула она. – Как жизнь молодая? Как врачи? Тот, светленький, больше не заходил?
Габи улыбнулась и покачала головой. В последнее время Дина стала как-то слишком настойчиво стараться обратить ее внимание на любого более или менее симпатичного молодого человека. Пока Габи злилась на Вэла, ее даже забавляла эта игра. А сейчас только всколыхнула беспокойство.
– Жаль! – Дина наигранно вздохнула. – До Эдди ему, конечно, далеко, но…
Габи нахмурилась.
– Дин, ты, кажется, снова решила заняться сводничеством? Забыла, чем все это закончилась в прошлые разы?
Дина тут же погасила улыбку и забормотала что-то о том, что ей пора.
– Ты же только пришла? – расстроилась Габриэлла.
– Ну… Там дел еще много… В штабе и вообще… – Дина сделала попытку подняться со стула, но вдруг охнула и плюхнулась обратно. Габи подскочила.
– Дин, ты что? Ты?.. – и тут же увидела, что нога у подруги перевязана в районе лодыжки, что становилось заметным из-под брюк только тогда, когда Дина сидела. А еще Габи разглядела свежие порезы на руках. И замазанный синяк на тщательно отворачиваемой от кузины скуле. – Что произошло?
Дина вздохнула: скрывать их позор не имело смысла. Все ребята в столь же плачевном состоянии, вряд ли можно было объяснить это случайным падением с лестницы сразу всех воинов Зодиака. Да и, пожалуй, лучше Габи знать правду. О том, что эту войну они проиграли…
– …Ну и вот, – заканчивала Дина свой рассказ побледневшей подруге, – этот демон взорвал сам себя, очевидно, рассчитывая утащить в мир иной и кого-то из нас. К счастью, большинство отделалось легким испугом, ну и незначительными повреждениями от собственных кораблей. Только Кевин в больнице: он пока без сознания, но врачи утверждают, что беспокоиться не о чем. Шефу нашему, конечно, досталось больше всех, но им занялись какие-то большие шишки, я даже не в курсе, кто и откуда, так что, думаю, с ним тоже все будет в порядке. Короче, если бы мисс Гледис так удачно не закоротила эту деталь, наши потери были бы значительно больше. А так – только раны зализать да корабли починить. И снова в бой…
Дина старалась говорить бодро и заострять внимание подруги только на положительных моментах битвы. Но Габи волновало другое.
– А… Вэл? – запнувшись, спросила она. И замерла в страхе за него.
Но Дина только махнула рукой.
– Да с ним-то что может случиться? – раздраженно заявила она, и Габи удивленно захлопала ресницами. В тоне подруги слишком явственно читалось недовольство своим командиром. И она ни разу не упомянула о нем во время рассказа о бое. Неужели Вэла не было в тот момент с ними? Но как такое могло произойти?
– Дин, я не понимаю… – и замолчала, обдумывая, что делать дальше. Но в голову приходил только один вывод: она должна обсудить все последние события с Вэлом. Несмотря на все, что между ними происходило. Ситуация сложилась слишком серьезная, чтобы ставить во главу угла обиды и непонимание. И вообще… – Дина, ты можешь попросить Вэла прийти ко мне в больницу? У него телефон почему-то недоступен, а я…