Секретарь

Появление слуги вызвало некий переполох и заставило шепотки испуганно истончиться. Тени раздались в стороны, пряча глаза в пол, и Лёшка был только рад миновать их побыстрее. Бледные лица, тонкие пальцы, узкие ниточки поджатых губ.

Трусы! — подумалось ему. Какие трусы!

— Через три месяца большинство из них присягнёт Шикуаку, — сказал Мёленбек.

Анфилада закончилась коротким переходом.

Караул в арке приветствовал их дробным стуком сапожных каблуков.

— Здесь, господин цайс-советник, — поклонился слуга.

Еще один коридор. Двери. Двери. Поворот и — неуместное, невозможное в общем трауре солнце, золотым пятном застывшее на полу. Штора отдёрнута.

Лёшка даже зажмурился.

Ближайшая дверь приоткрылась, плеснув изнутри светом и возбужденными голосами.

— Солье?

Вышедший в коридор мужчина в коротком чёрном камзоле, казалось, схватил Лёшку за невидимый рукав. У него были резкие черты лица, не отталкивающие, но и не приятные. Глубокие морщины, идущие от крыльев крупного носа, стягивали губы в желчный полумесяц. Иссиня-чёрные волосы серебрились на висках.

— Как она? — спросил Мёленбек.

— Сам увидишь.

Наполненная светом комнатка оказалась мала. Все её богатство составляли высокие, до потолка, шкафы с книгами и свитками, утыканная свечами, низко подвешенная на цепи железная люстра и стол в центре. На столе была расстелена ломкая, вручную отрисованная карта, с одного края прижатая несколькими томами в кожаных переплётах и — по диагонали, на другом конце — подносом с пузатой бутылкой темного стекла и бокалами.

Люди, склонившиеся над картой, водили пальцами по пунктирам и линиям тропок и дорог и пытались перекричать друг друга.

Людей было трое.

Ближним к Лёшке оказался полный, лысеющий мужчина лет пятидесяти, с толстыми щеками и крупным носом. Тёмно-синий камзол его поблескивал золотой нитью в вороте. Кружевной траурный бант на шее был схвачен заколкой с камнями.

— Нет-нет! — спихивал он с карты пальцы второго участника собрания. — Вы предлагаете невозможную вещь! Совершенно невозможную!

— Вот здесь!

Его оппонент, не обращая внимания на чужие руки, вонзил указательный палец в точку на карте. Резкие, отточенные манеры выдавали в нем военного. Жесткое, волевое лицо уродовал шрам, протянувшийся от губы к уху.

— Здесь нужна засада. Хотя бы ликурт с панцирами. Пусть мы ослабим гарнизон…

— Гарнизон должен быть здесь! — тут же, краснея, завопил мужчина с бантом. — Он призван защищать Паргид!

Серые глаза военного сделались злыми.

— Это Сомбаль и Кронваль, — шепнул Мёленбек. — Хранитель ключей и капитан гвардии. Один предаст, другой будет убит при прорыве хъёлингов через ворота.

— Хватит!

Ладонь третьего собеседника звонко хлопнула по столу.

Он поднял голову, и Лёшка вздрогнул. Его обманула свободная куртка и волосы, аккуратно зачесанные назад. Вместо живущей в его воображении принцессы в воздушном платье, капризной дурочки с розовыми щечками, на него посмотрела девчонка где-то одного с ним возраста, бледная, с темными кругами под глазами, до смерти уставшая, но не подающая вида и держащаяся из последних сил.

— Здравствуйте, Солье, — чуть хриплым голосом сказала она.

— Здравствуйте, Гейне-Александра.

Мёленбек поклонился, и Лёшку тоже дёрнуло вниз.

— Я рада вас видеть. Очень. У нас тут… — губы у девушки дрогнули, но она справилась с собой. — Мы строим план обороны.

— У нас катастрофически не хватает людей, — сказал приведший Мёленбека мужчина с резкими чертами лица.

— А сколько их, Шалок? — спросил Мёленбек.

— В гарнизоне — двести. Часть я отправил за крепостную стену — охранять крестьян, спешащих укрыться в Паргиде.

— А в казармах? — Мёленбек (а вместе с ним и Лёшка) повернулся к капитану гвардии.

— Тридцать семь, — хмуро ответил тот.

— Александра… — произнёс Мёленбек.

— Господин Солье, — торопливо произнесла девушка, — посмотрите, вот здесь, здесь узко…

Она прижала пальцем бумажную складку.

— Александра, — терпеливо и мягко, как маленькому ребенку, пытаясь завладеть его вниманием, повторил Мёленбек, — послушайте моего совета: защитить Паргид невозможно. Вам нужно бежать. Я могу открыть…

— Господин цайс-советник!

Голос прозвенел струной, но Лёшке показалось, что Гейне-Александра сейчас расплачется. В ее темно-синих глазах дрожала влага.

— Алек…

— Я не могу сбежать от людей, которые мне верят!

Сказав это, принцесса отвернулась — щёлкнули по плечу стянутые в хвост волосы.

— И она осталась, — вздохнул Мёленбек. — Я не смог спасти её, Алексей. Хотя желал этого всем сердцем.

Белый туман затопил комнатку, растворил в себе стены и стол, но тонкая фигурка, обиженно отклонившая, одинокая, какие-то мгновения ещё стояла у Лёшки перед глазами.

— А теперь я покажу тебе Скрепы, — сказал Мёленбек.

Земля проступила сквозь дымку и понеслась под Лёшкой, вспухая холмами и коричнево-зелёным, с пятнами полян и вырубок лесом.

Через горы Лёшку перекидывало как через барьеры, речки посверкивали лентами. Но красноватый песок скоро рассыпался, разлетелся повсюду, перемежаясь с каменистыми участками и узкими трещинами ущелий.