Секретарь

Но после ойме с её чернотой и жутью, после хъёлинга, решившего заползти к ним вживую, после того, как Штессан назвал его сквиром…

Как-то стыдно уже было бежать.

— Знаешь, — сказал Лёшка, чувствуя, как страх уступает место странному, будто в ойме, ощущению, — я бы с удовольствием попил у вас дома чаю.

— Сейчас? — спросила Лена.

— Ага.

— Но там же…

— Вот и проведаем заодно, — сказал Лёшка, беря девушку под руку. — Не бойся.

— Мурза может и ножом пырнуть, — сказала Лена.

— Я знаю.

Солнце, выглянув, начертило светлую полосу.

Дорожки загибались к домам, сквозь ивовую листву проступали скамейки перед подъездами и желтая газовая труба.

— Смотри, — задержала его руку Лена.

На песчаной площадке Мурза с патлатым Диким и безымянным рыжим облюбовали детскую карусель, состоящую из деревянного проворачивающегося на шесте щита и скрещенных алюминиевых труб. Мурза, сидя на основании, копался в мобильном телефоне, его подручные верхом на перекрестии сосали пиво, не забывая, впрочем, поглядывать на выход с рынка и в прореху между домами.

Лёшку с Ленкой, во всяком случае, они заметили быстро.

— Эй! — окликнул их рыжий, соскакивая с карусели.

За ним спрыгнул его волосатый приятель. Мурза поднял голову и спрятал телефон. На лице его появилась улыбка.

— На ловца и зверь бежит! — громко произнёс он.

Лена судорожно выдохнула. Лёшка ободряюще сжал её пальцы.

В сущности, они, наверное, могли бы успеть добежать до подъезда первыми, метров десять форы у них было, но что потом?

Трусливый вариант.

— Стой за мной, — сказал Лёшка, выступая чуть вперёд.

Он уже чувствовал, как у солнечного сплетения формируется жаркий шарик ца. Главное, чтобы с ходу не зарядили в челюсть, проскользнула мысль. С патлатого придурка станется. Тогда никакая «пристёжка» не поможет.

— Мы вас видели, — сказал Лёшка.

— Вот как?

Мурза остановился в трёх шагах, с интересом склонил голову. В глазах его появились любопытные огоньки.

— Чё, храбрый что ли? — спросил рыжий.

Он сделал опасный шаг к Лёшке, но Мурза остановил его.

— У молодого человека, наверное, к нам деловое предложение.

— Возможно, — сказал Лёшка.

— Ты — юркий парень, — сказал Мурза. — Я так и не понял, как ты сбежал от нас на лестнице. Гимнаст? Акробат?

— Волшебник.

Рыжий хохотнул.

— Заткнись, Катафот, — произнёс Мурза, повернув голову к подельнику.

За это короткое мгновение Лёшка успел, окунувшись в ойме, дважды выщелкнуть ца. Теплые пальцы Лены едва не потеряли его руку.

— Я слушаю тебя, — сказал Мурза, вновь обратив взгляд на Лёшку.

Он на самом деле несколько раз прокручивал в голове сцену на лестнице и всё время терялся в последние секунды — совершенно не мог вспомнить, поднырнул этот невысокий парень под ногу Дикого или одним движением легко перемахнул через перила.

Неопределенность бесила.

— Я хочу, — глухо сказал Лёшка, — чтобы вы оставили Лену и её мать в покое. Они здесь совсем не при чём.

— Нормально, — хмыкнул патлатый. — Чё, фуфел, мозгов нет?

— Не гони, — поморщился Мурза.

Почёсывая колючую щёку, он смотрел на парня, гадая, в чём здесь подвох. Внезапно ему показалось, что тот на долю секунды пропал, словно изображение в телевизоре.

Мурза моргнул. Лажа какая-то.

— Я что-то не пойму, — сказал он. — Деловое предложение предполагает вообще-то взаимный интерес.

— Ага. Я покажу вам фокус, — сказал Лёшка.

— Какой?

— Такой, что вы не сможете ко мне приблизиться.

Мурза усмехнулся.

— Серьёзно?

Лёшка кивнул и, не спуская глаз с троицы, тихо сказал Лене:

— Веди меня к подъезду.

Пятясь вслед за девушкой, он сделал несколько шагов, и только тогда с Мурзы и его подельников, наблюдающих, как жертвы спокойно и нагло отходят к дому, слетело оцепенение.

— Ну, борзота-а! — изумился патлатый и дёрнулся вдогонку.

— Стой, фуфел! — занося ногу, крикнул рыжий Катафот.

Тем не менее, оба они не смогли преодолеть сопротивление воздуха, ставшего вдруг плотным и неуступчивым. Катафота даже слегка оттащило назад.

Секунда, вторая, ещё два небольших шага к дому — и на напряжённых лицах проступило непонимание.

— Чё за дела?

— Ты чё, козёл?

— Тише, — сказал Мурза, глядя мягкими, ореховыми глазами на Лёшку. — Молодому человеку следовало бы знать, что на некоторых людей гипноз не действует.

Он с улыбкой шагнул вперёд.

Этот метр дался Мурзе настолько легко, что Лёшка успел не на шутку перепугаться и «заякорил» его вторично. Вскрикнула и потянула сильнее Лена.

— Лёш, мы успеем.

Но Лёшка остановился, отпустив её ладонь.

— Это не гипноз, — сказал он.

— А что же это? — развёл руками Мурза.

— Волшебство.

— Да?

Мурза шагнул снова. Вернее, попробовал шагнуть. Видно было, как он напряжённо упирается подошвой туфли в пустоту. Позади него матерились и безрезультатно бодались с невидимой преградой Дикий и Катафот.

— Я бы хотел, — сказал Лёшка, привлекая их внимание, — чтобы вы больше сюда не приходили. Это понятно?

— Чё?

— Фуфел, ты много на себя берёшь!

Катафот поддал упругую пустоту плечом. Мурза же, прекратив попытки добраться до Лёшки, прищурился.

— А если нам не понятно?

Лёшка поймал Ленину ладонь.

— Тогда я сделаю вам больно.

Глава 7

Их никто не преследовал.