Секретарь старшего принца 7

— Мне просто было любопытно. К тому же образы без технически запрещённых средств заимствовать можно. Я лишь посмотрела, а потом узнала о тебе и подумала, что тебе пригодится. Модистке придётся попотеть, но зато ты будешь выглядеть великолепно и, подозреваю, чувствовать себя лучше, чем в объятиях подола.

— Возможно, — не спешу ни соглашаться, ни отрицать. Предложение Вейры не лишено смысла, но прежде, чем что-то делать, надо всё обдумать. Я теперь не просто секретарь Элора. — Угощайся.

— Я не один литр выпила и восемь пирожных съела, пока ждала, согласишься ты меня принять или нет. Но за компанию могу осилить ещё чашечку с ещё одним пирожным.

— Так хотелось меня увидеть? — Я склоняю голову набок и даже не смотрю в сторону столика. Я сыта. Я на своей территории. И драконье вино мягко кружит мою голову. — Узнать подробности из первых уст?

Выражение лица Вейры меняется, становится серьёзным, и голос у неё тоже серьёзный:

— Нет. Мне интересно, конечно, но я уверена, что правильно угадала все подробности. Основная причина моего появления здесь вовсе не в этом.

Глава 19

Я молчу. Предоставляю Вейре возможность высказаться первой, сказать всё так, как она хочет, самой проявить инициативу.

— Мы ведь не чужие друг другу драконессы, — в её голосе не осталось веселья, но нет в нём и лжи. Лишь правда и… нежная задумчивость. Она тщательно подбирает слова. — Мы столько лет прожили вместе. Сначала, признаюсь, мы отнеслись к тебе, как к предыдущему секретарю Элора: жуткому ханже и жадине похлеще казначея. Потом сочли тебя слишком наивным и юным драконом, который вскоре покинет трудную и нервную службу. Я знаю, что мы тебе не нравились. Возможно, уже тогда инстинкты нашёптывали тебе, что нам с Диорой не место в башне Элора. Но ты их сдержала… Впрочем, это понятно теперь, но даже не зная этого нюанса, мы вскоре зауважали тебя за трудоспособность и терпение. Ты стала для нас своей.

Сердце чуть ёкает, но я не позволяю эмоциям разбушеваться. Вейра верит в то, что говорит, но это не значит, что я должна расслабляться и подпускать её слишком близко.

Не дождавшись ответа, Вейра передвигается чуть ближе, заглядывает мне в лицо, и голос её становится ещё мягче:

— Поэтому, когда я поняла, что у вас проблемы, я не смогла остаться в стороне.

— Отношения избранных касаются только избранных, — чеканю я, ощущая, как холод ужаса расползается по нервам: я не хочу это обсуждать, не хочу это трогать.

— Знаю, но я пришла не для того, чтобы вторгаться в ваши отношения… Хм, совет потрепать нервы Элору не в счёт, я же ничего не делаю для этого, — она бросает взгляд на кружевное бельё. — Ну, почти. И я ещё хотела кое-что рассказать об Элоре. Но пришла сюда, чтобы узнать, как ты, не нужна ли тебе помощь, поддержка. Пусть ты никогда не говорила правду, но все эти годы это ты жила с нами, мы общались, мы были практически семьёй, пусть и не самой лучшей. Мы друг другу не посторонние.

Я почти не замечаю, как Вейра берёт меня за руку, мягко зажимает мою ладонь в своих:

— Уверена, этот рыжий идиот ещё не всё осознал и понял, а поддержка тебе нужна сейчас. После всех этих лет рядом с ним, после того, как ты вынуждена была год за годом смиряться с нами, с Сирин Ларн. Это всё слишком тяжёлая ноша даже для представительницы великого рода Сирин. — Вейра нежно гладит мою ладонь. — Я примерно представляю, что ты чувствуешь: понимаю, каково годами жить не своей жизнью, подстраиваясь под обстоятельства и потребности. И понимаю, насколько резкими получились перемены. Понимаю, что тебе сейчас неуютно. И может быть даже страшно.

Мне хочется отодвинуться, отрицать, но я сижу неподвижно, и чувствую, как каменеет лицо, в то время как внутри трепещет и мечется пламя: я не должна давать слабину, не должна позволять кому-либо заглядывать мне в душу, просчитывать мои действия и чувства, угадывать. Это я должна быть на месте Вейры: мягко увещевать, вскрывая потаённые страхи собеседника, а не наоборот!

И всё же я не отодвигаюсь от Вейры и не отрицаю. Я позволяю ей гладить мою руку, позволяю теплу её тела согревать мои похолодевшие пальцы. Я позволяю ей говорить.

— Риэль, послушай меня…

Моё имя в её устах, словно взрыв!

Дарион наедине обычно называл меня Ри. Риэль… Это имя кажется чужим. Далёким. Невозвратным. От этого обращения внутри нарастает дрожь.