Секретарша на витрине. Двадцать пять странных историй из практики регрессионного терапевта

История седьмая Молодая вдова в чёрном

Я в Токио. Всё уже начинает становится однообразным. В течение нескольких дней три японки из разных городов просят сессии, потому что не могут найти подходящего мужа. Я вздыхаю и говорю переводчику, что в следующий раз мне лучше прихватить с собой чемодан, полный подходящих холостяков, чем предлагать сессии регрессии.

Это, похоже, одинаково во всём мире: если вы женщина, вам тридцать пять, и у вас хорошее образование и работа, но нет мужа, то можете попрощаться с браком. Одна бразильянка подсчитала, что на каждого холостого мужчину в этой возрастной группе приходится семь незамужних женщин. Подходящий мужчина в таком возрасте может легко заполучить себе девушку помоложе, которая, в свою очередь, будет смотреть на него с восхищением и находить его интересным. По крайней мере, какое-то время.

Мой переводчик спрашивает, понимаю ли я, почему так много женщин приезжают в Токио, чтобы пройти со мной сессию. Я не понимаю.

Помню ли я сессию шесть месяцев назад с женщиной, у которой была такая же проблема, и которая вспомнила, что была голландкой? Да, помню. Что ж, через несколько недель после сессии она встретила мужчину мечты и удачно вышла замуж. И эта история, видимо, разошлась. Так это сессии «Я тоже так хочу»! По моему опыту, у них меньше шансов на успех, хотя статистику по этому поводу я не вёл.

Во время первого визита в Японию с сессиями в Токио и Осаке я ожидал встретить прошлые жизни из самой Японии, но с ними я столкнулся лишь во время третьего визита.

Мужчина описывает, что он всегда молится после возвращения с битвы домой. Я хочу похвастаться эрудицией.

— В буддийском храме или в синтоистском?

— Нет, я вижу витражи, это похоже на средневековый собор.

Вот как. А в другой раз происходит бой на мечах.

— Вы самурай?

— Нет, римский солдат. Мы сражаемся такими короткими прямыми мечами.

Ах да, понимаю. И я даже наткнулся на голландку — прошлую жизнь одной клиентки. Вот об этом и пойдёт короткий рассказ.

Женщине едва за сорок. Она в отчаянии, не знает, что делать. Почему ей никогда не встречается подходящий мужчина? Ей кажется, что на ней проклятие.

Я позволяю ей осознать, где она чувствует это проклятие в теле. Когда она думает, что останется одинокой, и о возможном проклятии, у неё появляется холод на плечах. Мысль, которая сопровождает это ощущение: «Я всегда буду одна». На её глаза наворачиваются слёзы.

Пойдите назад в то место и время, где и когда вы ещё не чувствовали холода и несчастья, во время и место без проклятия.

Клиентка почти сразу попадает в тот опыт.

Она девятнадцатилетняя красотка, вот-вот выйдет замуж за настоящего красавца. Она подцепила самого симпатичного парня в деревне. Через год у них рождается ребёнок. Она счастлива, как принцесса.

Когда я запрашиваю впечатление о времени и месте, то узнаю, что это происходит почти триста лет назад и, к моему удивлению, в деревне в Нидерландах.

Пойдите к началу холода, страданий и проклятия.

Теперь слёзы текут свободно, хотя японцы не плачут так, как бразильцы.

Её муж погибает в результате несчастного случая на работе, вероятно, на верфи. Она видит себя в чёрных одеждах.

В том же году её маленький сын умирает в лихорадке от болезни. Теперь в деревне знают наверняка. Она, с этими соблазнительными глазами и слишком красивым лицом, — ведьма! Бог, должно быть, покарал её.

Всю оставшуюся жизнь женщина вынуждена ходить в чёрном, и её постоянно оскорбляют. Каждое воскресенье в церкви она вынуждена сидеть на самой дальней скамье. Остаток её жизни — ужасная кальвинистская тюрьма. Она была мертва внутри уже задолго до того, как умерла.

А тело, которое ещё так многого хотело и так многое могло предложить, ходит скованное, подвергаясь неодобрительным взглядам. Она живёт в серости и продолжает бродить в серости после смерти.

Понимает ли она теперь, откуда исходит это проклятие? Теперь ей это совершенно очевидно.

Пришло время снять проклятие. Я провожу персонификацию.

Просто представьте, что вы дома, в любимой комнате, там, где вы любите посидеть, когда просто хотите немного предаться размышлениям.

По у неё нет такого места. Она до сих пор живёт с родителями. У неё нет места, которое ощущается как её собственное.

Я видел то же самое накануне: пятидесятидвухлетняя женщина, которая по-прежнему живёт и работает со своими родителями, и теперь хотела бы начать собственную жизнь. «Не то чтобы я хотела бросить своих родителей!» — спешно добавляет она.