Секретная династия

Таким образом, возможность описываемых в статье событий подкрепляется рассказами четырех декабристов (ссылающихся на трех своих старших родственников), а также двух царевых слуг — тобольского полицмейстера и петербургского фельдъегеря.

В Чите и Петровском заводе, где приговоренные к каторге декабристы были вместе, по вечерам шел обмен воспоминаниями и необыкновенными анекдотами прошлых царствований. Сказанное одним тут же могло быть подхвачено, дополнено или оспорено другими декабристами...

Статья заканчивается следующими строками:

«Этим открытием рождения Павла от чухонца также еще объясняется глубокая меланхолия, в которую впал в последние два года своей жизни покойный император Александр. Можно себе представить, как тягостно должно было быть для него то чувство, что он разыгрывает роль обманщика перед целой Россией, а к тому же опасение, что это очень легко может открыться, потому что ничего нет тайного, что бы не сделалось явным...

В 1846 году кто-то, слушая историю Афанасия Петровича, назвал императора Николая Карлом Ивановичем. Да к тому же в этот год в Гатчине сам Николай играл на театре роль булочника Карла Ивановича. И вот «Карл Иванович, Карл Иванович» — разнеслось по России. Даже распустили слух, что бабка Николая живет в Петербурге в Галерной улице. Николай бесился и велел отыскать назвавшего его Карлом Ивановичем. Николай хорошо знал, на что намекали» (ИС. II. 263—264).

Это «кто-то, слушая историю Афанасия Петровича в 1846 г.» — еще одно подтверждение, что статья написана не раньше 50-х годов, незадолго до ее опубликования, и если писал декабрист, то переживший сибирские десятилетия...

Вот и вся история, рассказанная в одном из Вольных изданий Герцена и Огарева. Поскольку же такие истории, несомненно, задевали престиж власти, противники правительства — декабристы, Герцен — старались все эго рассекретить.

Если б даже весь рассказ был чистой выдумкой, он все равно представлял бы образец народного мнения, типичных толков и слухов. Герцен писал о статьях «Исторического сборника»: «Имеют ли некоторые из них полное историческое оправдание или нет, например, статья о финском происхождении Павла I, не до такой степени важно, как то, что такой слух был, что ему не только верили, но вследствие его был поиск, обличивший сомнение самых лиц царской фамилии» (Г. XIV. 349).

После публикации Герцена долго не появлялось каких-либо материалов, объясняющих эту историю. Разумеется, напечатать что-либо в России было невозможно (как-никак тень падала на всю царствующую династию[249], документы о таких вещах либо уничтожались, либо хранились на дне секретных сундуков).

Однако еще одно свидетельство промелькнуло: сначала за границей (в 1869 г.), а затем в России (в 1900 г.) были опубликованы воспоминания декабриста Андрея Розена. Описывая, как его везли в Сибирь, Розен, между прочим, сообщает:

«От города Тюмени ямщики и мужики спрашивали нас: «Не встретили ли мы, не видели ли мы Афанасия Петровича?» Рассказывали, что с почтительностью повезли его в Петербург [...], что он в Тобольске, остановившись для отдыха в частном доме, заметил генерал-губернатора Капцевича, стоявшего в другой комнате у полуоткрытых дверей, в сюртуке, без эполет (чтобы посмотреть на Афанасия Петровича), спросил Капцевича: «Что, Капцевич, гатчинский любимец, узнаешь меня?» Что он был очень стар, но свеж лицом и хорошо одет, что народ различно толкует: одни говорят, что он боярин, сосланный императором Павлом; другие уверяют, что он родной его»[250].

Рассказ Розена — уже пятое свидетельство декабриста, относящееся к этой истории. Оказывается, о старике знали чуть ли не по всей Сибири.

Затем пришел 1917-й год, праправнука Павла I свергли и расстреляли, из архивных тюрем вышли на волю документы о тайной истории Романовых. В 1925 году Пушкинский Дом приобрел громадный архив Павла Васильевича Анненкова, известного писателя, историка и мемуариста XIX столетия, близкого друга Герцена, Огарева, Тургенева, Белинского. Разбирая анненковские бумаги, Б. Л. Модзалевский обнаружил рукопись (почерком Федора Анненкова, брата Павла Васильевича) под названием «Происхождение Павла I. Записка одного из декабристов, фон Бриггена, о Павле I. Составлена в Сибири» (вскоре документ был напечатан в журнале «Былое»)[251].

Это была та самая статья, которая 64 годами ранее появилась в «Историческом сборнике» Герцена и Огарева[252]. Однако в списке Анненкова было несколько мест, неизвестных по лондонской публикации, — значит, он возник независимо от Вольной печати, не был скопирован оттуда (Герцен не знал автора статьи, даже жаловался на это, а тут ясно обозначено: «декабрист фон Бригген»).