Секретная жизнь интровертов. Искусство выживания в «громком» мире экстравертов

И именно в этом заключается проблема интровертов. Наша скрытная натура загнала нас в ловушку. Мы не фонтанируем веселыми шутками и анекдотами, поэтому нас обвиняют в недружелюбии. Мы не рассказываем первым встречным различные истории из своей жизни, и вот нас уже называют необщительными. Но дело в том, что интроверты не воспринимают жизнь как бесконечную вечеринку. Нам вполне достаточно пары верных друзей. Мы не привыкли постоянно искать новых почитателей наших талантов среди окружающих людей.

Идя по жизни, мы проживаем большую ее часть в своей голове. Шалима, которую тоже иногда называют грубой, признается мне: «Когда твой мозг разрывается от множества идей, не умещающихся в нем, сложно быть душой компании». На самом деле мы просто наблюдаем за окружающим миром, как это свойственно многим интровертам. Эми говорит: «Спокойный – не означает сумасшедший, грустный, злой, дерзкий или высокомерный. Спокойный – значит внимательный, наблюдательный и спокойно наслаждающийся жизнью».

Когда моя соседка-экстраверт призналась, что посчитала меня стервой, я поначалу хотела в ответ высказать ей все по этому поводу. Я собиралась попросить ее не строить поспешных выводов о тех, кто демонстрирует тотальное спокойствие. Ведь быть таковым можно по многим причинам. Может быть, я еще не привыкла к обществу новых и незнакомых людей. Может, я просто погружена в себя и тщательно обдумываю свои сокровенные мысли. Или мне просто нравится наслаждаться тишиной. Не стоит торопиться с негативными суждениями.

Теперь я взяла себе за правило обязательно здороваться с соседями, когда встречаюсь с ними в подъезде. Когда я в настроении, могу даже перекинуться с ними парой слов («Привет! Классное пальто, где ты его раздобыла?»). Разумеется, я не стану целый час торчать в коридоре и поддерживать разговор, начавшийся с невинного вопроса о погоде, как будто жителям Миннесоты больше не о чем поговорить. Я также вряд ли просто так приглашу кого-то к себе на чай. Я придерживаюсь золотой середины.

Заблуждение № 2. Стремление интровертов к уединению – антисоциально

Когда Джилл училась в средней школе, она постоянно чувствовала себя утомленной и измученной, потому что не знала, как бороться со своей интроверсией, с которой теперь отлично справляется. В итоге у нее возникли серьезные проблемы в отношениях с родителями. «Они никогда не понимали, почему я все время хотела быть одна. Думаю, что они так переживали, потому что считали, будто я впала в депрессию или употребляю наркотики, хотя я просто сидела весь вечер за компьютером, – рассказывает она. – В конце концов меня заклеймили „антисоциальной“ и пообещали в связи с этим „крупные неприятности“». Дошло до того, что школа, где каждый что-то хотел от Джилл, стала вызывать у нее невыносимое раздражение. «На занятиях я полностью уходила в себя и отключалась от внешнего мира, – рассказывает она. – Учителя постоянно вызывали в школу моих родителей и без конца объясняли, что мне необходимо включаться в учебный процесс, в противном же случае меня ожидают серьезные проблемы. Я чувствовала себя как трудный подросток или как умственно отсталая. В какой-то момент даже с ужасом ждала, что меня отправят на какую-то страшную терапию, где меня будут „лечить“ от моего нежелания учиться».

Теперь Джилл в курсе, что она чувствовала себя утомленной потому, что перенапрягалась от постоянного общения и не могла полностью восстановить свои силы. «Для меня всегда было настоящей пыткой пойти в ночной клуб, а друзья постоянно требовали уделять им внимание, как только заканчивались занятия, – рассказывает она. – Если я не посвящала им свое свободное время, это создавало новые проблемы, ведь в таком случае я становилась „плохой подругой“. Мне приходилось буквально притворяться экстравертом, чтобы справиться с этим, но в итоге меня нарекли „упрямой и самодовольной стервой“. Именно так меня называли мои одноклассники».

У Конни случилась похожая проблема. «У меня была близкая подруга. Давайте назовем ее Никки. Она была настоящим экстравертом – веселая, креативная, общительная и отзывчивая, но уж больно шумная. Ее всегда было слишком много. Она громко разговаривала, громко утешала тех, кому требовалась помощь, громко занималась творчеством и так же громко выясняла отношения со своим парнем. Ей была необходима эта внешняя социальная встряска. И когда мы, по ее словам, стали с ней близкими подругами, она при любой возможности называла меня асоциальной – и только лишь из-за того, что я не любила выставлять себя напоказ, как она».