Секретное море

Вере очень нравилась новая школа.

Там она стала предводительницей банды, и после нескольких драк на заднем дворе, в ходе которых было выбито много молочных зубов, ее начали бояться и уважать.

Ни одна зубная фея не решалась подобрать те злые зубы.

94

Стоит заметить, что у родителей Веры жизнь тоже Как-то резко не заладилась.

Отец на работе подрался с полковником из-за трех пакетиков черного чая и попал под волну сокращения.

Целыми днями он просиживал в комнате, в одних лишь трусах, смотрел телевизор и ничего не говорил.

Его пустые глаза были похожи на грязные миски для собачьей похлебки.

Мать Веры стала очень рассеянной женщиной. Она больше не гладила, не убирала и готовила из рук вон плохо.

Все переваривалось, недоваривалось, подгорало, пересаливалось и недосаливалось.

Мать Веры говорила: Мы уже никогда отсюда не уедем.

Отец Веры ей не возражал.

А потом родители Веры заболели очень страшной болезнью, и болезнь эта пожирала их изнутри.

Вера редко ночевала дома, а когда ночевала, то слышала, как во тьме стонут ее родители, словно коровы, угодившие в болото.

И как только Вере исполнилось восемнадцать лет, болото это поглотило их.

95

Жизнь обитателей общежития также резко испортилась.

Мужчин одного за другим увольняли с работ.

Мужчины просиживали во дворе, резались в карты, пьянствовали и искали легкой наживы.

Многих из них кинули в тюрьму за разбойные грабежи, квартирные кражи и изнасилования.

Подружки Веры забеременели, и уже к шестнадцати годам имели на руках грязных, кричащих детей. Они не знали отцов своих детей.

Однажды Вера проснулась после обеда и выглянула в окно.

Вера думала: Как же так получилось? Словно я долго спала и мне снился очень страшный кошмар, но с пробуждением кошмар этот проник в реальность. Откуда взялись эти ржавые некрасивые гаражи, что случилось с детской площадкой? Почему качели превратились в набитые гнилью дырявые мусорные баки? Куда делись каштаны и тополя?

Вера попыталась вспомнить про маленький город и просторную трехкомнатную квартиру, где она жила со счастливыми родителями. Она вспомнила, как они с матерью лепили пельмени зимним вечером, а потом пришел отец, от отца пахло хвоей и морозом, его шапку припорошил снег.

Они сварили пельмени и сели ужинать, а за окном медленно кружились крупные хлопья снега, и было так уютно, и так тепло, и так приятно смотреть на соседнюю хрущевку, где тоже жили счастливые люди. И все у них было хорошо.

И на работе.

И дома.

И во сне.

Затем Вера вспомнила про сумасшедшую старушку-уборщицу и подумала: А ведь если бы вместо злой старухи с черным зонтиком жила уборщица с маминой работы, то ничего бы этого не случилось.

Воспоминания о прежней жизни причиняли Вере боль.

И она хотела кому-нибудь эту боль отдать, как облезлого скулящего щенка без передней лапы.

Вера вспоминала поезд, на котором они приехали в Киев.

Теперь ее поезд стоял на месте.

И ложечка не дрожала.

И отец не храпел на верхней полке, и мать не сопела, свернувшись калачиком.

Вера подумала: Теперь я одна.

И да, поезд остановился в очень плохом месте.

И поезд больше никуда не поедет.

И да, в этом очень плохом, злом месте тоже живут люди. Может, и не люди вовсе, однако очень похожие на людей саблезубые звери.

И я одна из них.

И одна я среди них.

Как если бы я вышла той ночью из поезда и сбежала бы от родителей на темную-претемную станцию.

Только «бы» можно смело вырезать…

96

В общежитие приезжали новые жильцы, первые месяцы они выглядели бодрыми, счастливыми людьми, они говорили: Мы здесь ненадолго. Пока суть, да дело. Может, годик поживем и купим квартиру.

Это были молодые семьи.

У мужчин были полезные, понятные профессии.

Женщины вынашивали детей.

Затем блеск в их глазах постепенно угасал, будто неведомая сила высасывала из них жизненные соки.

Мужчин увольняли с работ, у женщин часто случались выкидыши.

А нередко в общежитии происходили загадочные несчастные случаи. Так, например, мужчину с третьего этажа убило током в душевой. Так, например, на женщину с первого этажа упал шкаф и придавил ее насмерть. Так, например, пенсионерка со второго этажа пошла в подвал за консервацией и захлопнула себя в подвале. У нее случился сердечный приступ, а тело ее обглодали до костей крысы. Так, например, мужчина с четвертого этажа курил, сидя на подоконнике, свалился и сломал себе шею. Так, например, молодая мама вышла из подъезда с коляской, и на голову ей упал кирпич дымоходной трубы. Кирпич проломил несчастной череп.

Однако жители общежития воспринимали подобные случаи как обыденную неизбежность и лишь приглядывались друг к другу, гадая, кого же следующего постигнет злая участь.

97

У Веры было много мужчин.

В мужчинах Вера ценила крепкую руку и злой язык.

Вере очень нравилось, когда мужчины били ее, потому что боль – единственное, что она могла чувствовать.

А человеку все же необходимо хоть что-то чувствовать, чтобы не сломаться.

Ни один мужчина у Веры долго не задерживался.

Ее мужчины были смертельно больными, находились в розыске, занимались страшными делами или же готовились перешагнуть за черту безумия.

Им открывали огненные визы в адских посольствах.