Секретные дневники мисс Миранды Чивер

— Правда? — сказала она и ее брови недоверчиво поднялись вверх.

— На самом деле. Не так ли? — Толкнула она стоящего рядом джентльмена, и тот незамедлительно кивнул. — Разве я могу тебе лгать?

Миранда сдержала улыбку.

— Если этого требуют твои цели, то — да.

— О, прекрати. Ты ужасна. А где ты была?

— Мне нужен был глоток свежего воздуха, и я убежала в уголочек выпить стакан лимонада, Тернер составил мне компанию.

— Он уже приехал. Мне нужно сохранить за ним танец.

Миранда засомневалась.

— Не думаю, что у тебя осталось, что сохранить.

— Не может быть. — Оливия посмотрела в свою карточку. — О, дорогая, пожалуй, мне придется кого-нибудь вычеркнуть.

— Оливия, ты не можешь этого сделать.

— Послушай, Миранда, я должна тебе кое-что рассказать… — Она внезапно оборвала разговор, вспомнив о присутствии ее многочисленных ухажеров. Она повернулась к ним с сияющей улыбкой. Миранда не удивилась бы, если они как мухи в пословице, один за другим упали на пол.

— Никто из вас не желает принести мне лимонад? — произнесла она сладко. — У меня в горле совсем пересохло от жажды.

За суматошным волнением последовал стремительный поток уверений, и Миранде осталось только благоговейно наблюдать, как они один за другим поспешно удалились.

— Они напоминают стадо овец, — прошептала она.

— Пожалуй, да, — согласилась Оливия. — За исключением тех, что напоминают баранов.

Миранде потребовалось пару секунд, чтобы осмыслить то, что она сказала, когда Оливия добавила:

— Ну, не умно ли с моей стороны от всех них избавиться. Говорю тебе, у меня это получается все лучше и лучше.

Миранда кивнула, соглашаясь с ней. Потому что, когда Оливия начинала говорить, было бесполезно ее прерывать.

— Что я хотела сказать, — продолжила Оливия, бессознательно подтверждая мысль Миранды. — А, то, что все они ужасно скучны.

Миранда не смогла удержаться, чтобы не уколоть подругу.

— Никто не скажет этого, глядя на твое поведение.

— О, я не говорила, что не наслаждаюсь. — Оливия одарила ее рассеянным сардоническим взглядом. — В действительности это значит, что я не собираюсь отсекать себе нос, чтобы досадить матери.

— Чтобы досадить матери? — повторила Миранда, пытаясь вспомнить первоначальный источник пословицы. — Где-то кто-то переворачивается в могиле…

Оливия подняла голову.

— Думаешь, Шекспир?

— Нет. — Проклятие! Теперь она не могла не думать об этом. — Это не Шекспир.

— Макиавелли.

Миранда мысленно сократила список известных ей авторов.

— Думаю, что нет.

— Тернер.

— Кто?

— Мой брат.

Голова Миранды вздернулась

— Тернер?

Оливия наклонилась немного в сторону, потягивая шею, чтобы заглянуть за спину Миранды.

— Он выглядит весьма целеустремленным.

Миранда посмотрела на свою карточку.

— Должно быть, подошло время нашего вальса.

Оливия сильно наклонила голову.

— Он выглядит таким красивым. Не правда ли?

Миранда моргнула и попыталась дышать. Тернер выглядел красивым. Почти невыносимо. И теперь, когда он стал вдовцом, все незамужние леди и их мамаши преследовали его.

— Как ты думаешь, он жениться снова? — прошептала Оливия.

— Я…я не знаю. — Миранда глотнула. — Я думала, что он собирается, ведь так.

— Ну, всегда есть Уинстон, чтобы обеспечить наследника. А если бы ты…Уфф.

Миранда толкнула ее локтем. В ребра.

Тернер подошел к ним и резко поклонился.

— Рада видеть тебя, братец! — Сказала Оливия с широкой улыбкой. — Я уже почти лишилась надежды увидеть тебя здесь.

— Вздор! Мама сделала бы из меня отбивную. — Его глаза сузились (почти незаметно, но Миранда замечала малейшие изменения в нем) и он спросил: — Почему Миранда толкнула тебя в ребра?

— Я не толкала! — Запротестовала она. Затем, когда его изумление перешло в сомнение, она пробормотала, — Это был не более чем легкий удар.

— Толчки, удары — эти признаки дружеской беседы выглядят намного забавнее, чем все остальное в бальном зале.

— Тернер! — запротестовала Оливия.

Тернер остановил ее резким движением головы и повернулся к Миранде.

— Как думаешь, она возражает против моего выбора слов или же против моего мнения о посетителях этого бала как об идиотах.

— Я думаю, это из-за твоего языка, — сказала она мягко. — Она также говорила, что все они являются идиотами.

— Это не то, что я говорила, — вставила Оливия. — Я сказала, что они скучны.

— Бараны, — заключила Миранда.

— Козлы, — уточнила Оливия, пожимая плечами.

Тернер начал выглядеть встревоженным.

— Великий Боже! Вы что говорите на своем собственном языке?

— Нет, мы просто проясняем, — сказала Оливия. — Скажи лучше, ты не знаешь, кто первый сказал «Не отрезайте себе нос, чтобы досадить лицу».

— Я не уверен, что вижу связь, — пробормотал Тернер.

— Это не Шекспир, — сказала Миранда.

Оливия встряхнула головой.

— Кто это еще может быть?

— Ну, — сказала Миранда, — один из тысячи выдающихся писателей, пишущих на английском языке.

— Поэтому ты толкнула ее в ребра? — спросил Тернер.

— Да, — сказала Миранда, хватаясь за предложенный выход.

К несчастью Оливия перебила ее через полсекунды:

— Нет.

Тернер смотрел то на одну, то на другую с забавным выражением лица.

— Это из-за Уинстона, — сказала Оливия поспешно.