Секретный ключ

– Кхм. Извини. Я тебе рубашку намочила, – сказала я.

– Ничего. – Лиам тепло улыбнулся.

– Тогда продолжим?

Я вытерла глаза рукавом и взяла мамин велосипед – сдула с него пыль, проверила тормоза и села в седло. Он был немного высоковат для меня, но ехать можно.

– Выбирай любой, – сказала я Лиаму.

– Ты уверена? Этот велосипед твой, но если я возьму один из этих великов, то, получается, украду его.

– Мы вернём его на место. Ты просто одолжишь его на время.

Лиам выбрал самый маленький из оставшихся велосипедов, но тот всё равно был для него великоват.

– Куда поедем? – спросила я у Лиама.

– В смысле? – растерялся он.

Я указала на туннели:

– Видишь вывески? Саут-Банк, Пикадилли… выбирай.

– Ну тогда вон тот, – махнул Лиам рукой.

Я нажала на педали и поехала в коридор с надписью «Вестминстер». Лиам с трудом покатил за мной. Стены здесь были бетонными, на потолке через каждые несколько метров висели лампы. В отличие от вонючего туннеля под Серпентайном, этот был сухим, чистым и достаточно широким для того, чтобы мы могли ехать рядом.

Казалось, что мы опускаемся всё ниже и ниже под землю. В туннеле было прохладно, дул лёгкий ветерок. Приятно было спрятаться от жары, царящей на поверхности. Лиам уехал немного вперёд, и, когда я догнала его, мы оказались у поворота.

– Давай включим фары.

Я включила фонарь на своём велосипеде – к счастью, лампа ещё работала. Мы свернули направо, в неосвещённый кирпичный туннель, явно более старый, чем предыдущий. Когда он закончился, мы повернули ещё раз и услышали шум льющейся воды где-то неподалёку.

– Видимо, это такое подземное лоскутное одеяло, – рассуждала я вслух. – Есть туннели, которые построили для обслуживания канализации, есть неиспользуемые участки метро, есть старые бункеры времён холодной войны. Весь Уайт-холл перерыт туннелями, ты знал? Под зданием парламента полно подземных помещений, коридоров и убежищ. А туннель идёт к самой Трафальгарской площади и «Ковент-Гардену»! Наверное, у Гильдии есть доступ ко всем этим подземельям и ко многим другим…

Лиам широко улыбнулся мне в ответ – он был возбуждён ничуть не меньше меня.

– Но ведь должен же кто-то знать об этих туннелях? – спросил он, перекрикивая нарастающий шум воды.

Я тоже повысила голос:

– О некоторых, наверное, знают. Но думаю, только Привратники знают обо всех, и тем более о том, как в них попасть. – Если задуматься, то под Лондоном дорог не меньше, чем на его поверхности.

Мы въехали в следующий туннель, стены расступились и исчезли в темноте, а наши голоса разнесло эхо. Я понятия не имела, где мы очутились. Наши фонари выхватили из темноты ступеньки, мы остановились и слезли с велосипедов. Ступеньки вели наверх, к железной двери. Я достала свой ключик, и он, к моему удивлению, отпер замок. Мы открыли дверь, выглянули и увидели сквер, окружённый высокими красивыми зданиями.

– Это же площадь Гросвенор, рядом с памятником Рузвельту и Черчиллю! – сказала я. – Надо же, куда нас занесло.

Я поскорее закрыла дверь, пока нас никто не заметил, а потом мы спустились по лестнице в наш подземный мир и продолжили путешествие. Прохладный ветерок, овевавший нас, казался очень приятным после многонедельной испепеляющей жары. Через несколько минут Лиам остановился, и я тоже.

– Прислушайся, – сказал он.

Мы замолчали. В толще земли что-то грохотало, и грохот был таким низким, что у меня завибрировало в груди.

– Что это? – спросил Лиам.

– Я думаю, поезд метро.

Так странно – мы ушли глубоко под землю, но мир здесь совсем не казался мёртвым. Наоборот, у меня было ощущение, что мы оказались внутри живого существа – внутри самого Лондона. Мы поехали дальше, через туннели, тёмные и освещённые, кирпичные и пластиковые, тихие и те, за стенами которых что-то грохотало. Иногда мне казалось, что я слышу голоса или шаги, и мы замирали, но нам так никто и не встретился.

Наконец мы остановились в пещере без света. Было слышно, как где-то рядом с шумом льётся поток воды, хотя его не было видно.

– Ну и вонища! – крикнул Лиам.

Я посмотрела на нарисованную от руки вывеску, которая свисала на цепях с потолка. Она почти сгнила, но я смогла различить слово «Ранела».

– А, это Ранеласский коллектор, – крикнула я. – Я про него читала. Это была речка, она текла через Серпентайн, но её давно убрали под землю.

Лиам взял фонарик и направил луч вниз. Меня на секунду ослепило, но скоро глаза привыкли. Мы стояли на краю пропасти, а под ногами у нас бурлил алый поток. Это была Уэстберн, одна из самых старых рек Лондона. Мы стояли и смотрели, как миллионы литров красной жидкости текут мимо, разбиваясь о кирпичные стены подземелья. Я бы ничуть не удивилась, если бы здесь плясало серное пламя и танцевали черти.

– М-да, – протянула я под впечатлением от увиденного.

– Это… – начал было Лиам, но ему тоже не хватило слов.

Я закрыла рукой нос и рот, пожалев, что мы оставили противогаз у входа.

– Не стоит этим дышать, как думаешь? – спросила я и вдруг почувствовала колоссальную усталость от одной мысли о путешествии обратно. – Давай домой?

– Давай.