Секретный рейд адмирала Брэда

– Мы не можем разрешить вашу посадку на борт, – отвечал тем временем командующий, переходя на свой неуклюжий германский. Словарный запас у него сложился немалый, но произношение… – Это будет истолковано командованием «Базы-211», как нарушение обязательств, принятых нами на переговорах с Повелителем Страны Атлантов и адмиралом фон Готтом. Здесь появятся дисколеты Рейх-Атлантиды и потребуют вернуть им самолет вместе с вами.

– Командование решит, что я потерпел аварию и погиб где-то во льдах Антарктиды или в прибрежных водах.

– Это будет всего лишь одной из версий, – заметил адмирал, наблюдая, как штурмовик разворачивается над равнинным прибрежьем какого-то безымянного залива. – Но она не станет основной, поскольку у берегов Антарктиды все еще пребывает наша эскадра, а ваш напарник слышал ваши переговоры с госпожой Фройнштаг.

Пилот на какое-то время умолк и это заставило адмирала вопросительно взглянуть сначала на кэптена Вордана, а затем на Фройнштаг.

– Согласен с вашим мнением, сэр, – невозмутимо пожал плечами командир авианосца. – Мы должны быть крайне осмотрительны. И потом, что ему мешало взять курс на Африку или на Огненную Землю?

– Эти маршруты могут быть под контролем патрульных дисколетов, мы же находимся сейчас в такой зоне и на таком расстоянии от «Базы-211», что служба безопасности исключает уход пилотов в этом направлении.

Кэптен пытался как-то возразить Фройнштаг, но в это время в эфире вновь возник голос обер-лейтенанта Ридберга:

– Господин адмирал, все, кто слышит меня на судах эскадры. Горючее в баках самолета на исходе. Ни вернуться на свою базу, ни дотянуть до ближайшего обитаемого острова я уже не смогу! Если я посажу самолет на материке, то погибну. Связи с базой у меня нет, слишком большое расстояние.

Теперь уже командир авианосца напряженно всматривался в откровенно растерянное лицо командующего эскадрой. Фройнштаг чувствовала, что он готов разрешить германцу посадку на палубу «Флориды», однако не может решиться на это без согласия адмирала.

– Нужно разрешить ему посадку, мой адмирал, – сквозь зубы процедила Лилия. – Не забывайте, что на борту эскадры находится еще несколько журналистов. Кроме того, свидетелями гибели пилота станут несколько сотен боевых моряков.

– Не шантажируйте меня, Фройнштаг.

Кэптен не владел германским, поэтому он попросил Фройнштаг:

– Спросите его, садился ли он когда-либо на авианосцы.

– Не садился! – прокричал пилот, услышав перевод журналистки. – Но сяду, у меня достаточный опыт посадки в антарктических условиях.

– Уверены?

– У меня нет выбора!

– Верно, нет, – признала Фройнштаг. – Пора решаться, господин адмирал.

– Парашют у вас, надеюсь, с собой? – спросил командующий.

– Прикажете прыгать в ледяную воду?

– Не обязательно, – проговорил адмирал, растягивая слова, но договорить пилот ему не дал.

– Все, я захожу на посадку, – прокричал он. – Если с первого захода не получиться, есть шанс повторить заход.

– Посадите самолет на любую прибрежную равнину или прыгайте неподалеку от берега. Тогда у нас будет доказательство того, что мы подобрали пилота, попросившего о помощи и потерпевшего аварию.

– Слушайте меня, обер-лейтенант, – буквально вырвала Лилия микрофон из руки адмирала. – С вами говорит гауптштурмфюрер Фройнштаг. Выполняйте требование адмирала. Речь идет о безопасности всей эскадры. Поэтому еще раз запросите помощи, и приземляйтесь на ледовое поле или прыгайте. Не исключено, что где-то рядом шляется дисколет космического патруля, или как он там у вас называется. Он может зафиксировать вашу посадку на борт авианосца, и тогда это будет расценено, как угон самолета. Вы слышите меня, Ридберг?

– Слышу, гауптштурмфюрер! И верю вам.

– Попробовали бы не поверить! – шутливо подбодрила его Фройнштаг, чувствуя себя в ответе за того, кого так неожиданно и помимо своей воли «приручила».

– Вам я верю, как никому другому.

– Обойдемся без объяснений, обер-лейтенант, – предупредила его Лилия. – Мы подгоним ледокол к паковому льду и высадим десант. На борту есть журналисты. Мы гарантируем, что вы будете спасены. Ваше решение?

Небольшая заминка, и в динамике вновь послышался голос пилота:

– Я развернулся. Прямо по курсу эскадры вижу снежную равнину. В миле от вашего ледокола и приблизительно в двух милях от берега. Сбавляю скорость, снижаюсь и сажусь на сани.

– Как только сядете, выходите на связь и укажите свои координаты.

– Есть, выйти на связь, гауптштурмфюрер.

– Не буду отвлекать вас, лучший из асов Германии. Счастливого приземления.

Вернув микрофон адмиралу, она игриво повела кончиком языка по верхней губе, и на лице ее вырисовалась хитроватая ужимка девчушки, которая основательно нашкодничала, однако уверена, что это ей простится.

– Вы ведь именно так хотели распорядиться судьбой этого несчастного германского пилота, которого силой приказа загнали в подземелья Антарктиды, мой адмирал?