Секретный рейд адмирала Брэда

– Фройнштаг. Гауптштурмфюрер СС Фройнштаг. Ныне – супруга некоего швейцарского банкира, фамилии которого я не запомнил.

– Мне наплевать на фамилию банкира, обер-лейтенант, – взволнованно, явно нервничая, проговорил контр-адмирал фон Риттер.

– Как прикажете, господин контр-адмирал.

– Я спрашиваю вас не о банкире. Вы мне лучше фамилию гауптштурмфюрера повторите. Только внятно и по слогам.

– Фройнштаг, – холодно, и действительно по слогам, произнес пилот. – Гауптштурмфюрер СС из отдела диверсий Главного управления имперской безопасности. Служила под командованием самого Отто Скорцени. Это все, что мне известно.

Барон покряхтел, что-то невнятное проворчал и наконец вполне членораздельно произнес:

– Если только это действительно Фройнштаг, то, конечно же, – под командованием Скорцени. Это лучшая разведчица и диверсантка рейха, Ридберг. Лучшая. Она прошла через такие операции, в которых мало кто выживал. А под командованием Скорцени служили только такие люди. И я уверен: был бы Скорцени жив, он находился бы сейчас с нами.

Теперь уже настала очередь Фройнштаг прикусить верхнюю губу и мысленно спросить барона: «Кто вас, контр-адмирал, идиот вы эдакий, тянет за язык: «Лучшая разведчица, лучшая диверсантка!»? Однако, взглянув на адмирала Брэда, германка поняла, что тот не склонен ни язвить по этому поводу, ни в очередной раз пытаться уличать ее в шпионаже. Тем более сейчас, когда ему самому досталось от барона фон Риттера.

– Ничего нового для меня в этом нет, мэм, – услышала она из уст командующего эскадрой именно то, что желала услышать. – Мне достаточно хорошо известна ваша фронтовая биография.

– Благодарю вас, сэр.

– Мне очень хорошо известна биография этой мужественной женщины, старший мастер-сержант, – обратился Брэд к радисту, настороженно наблюдавшему за поведением этих двух странных людей.

– Не сомневаюсь, сэр.

– Но военное прошлое – это военное прошлое.

– Госпожа Фройнштаг оказала нам большую услугу, вступив в переговоры с германскими летчиками, – ответил Хастон. – Иначе они попросту могли бы нас сбить. Пока она находится на борту нашей «Кобры», нам, будем надеяться, ничего не грозит.

– Но как она могла оказаться здесь, в Антарктиде? – вновь возник в наушниках Фройнштаг голос.

– Я уже сообщил вам, господин контр-адмирал, что теперь она работает в какой-то швейцарской газете, – по тому, как пилот сказал это, Лилия почувствовала, ему стоило немалого труда, чтобы сдержать свое раздражение. – А журналисты могут бывать везде, где им заблагорассудится.

– Даже за сотню миль от полюса, на борту американского самолета? Трудно поверить.

– Мы с ней достаточно долго беседовали, господин контр-адмирал, чтобы я мог усомниться в ее существовании.

– Вы могли бы связать меня с бортом этого самолета, обер-лейтенант?

– Попытаюсь.

– Сержант, – обратилась Фройнштаг к старшему радисту, – контр-адмирал намерен поговорить со мной. Это удача. Разговор с ним может решить судьбу и базы «Адмирал– Форт», и всей экспедиции.

Прежде чем выйти на связь с обер-лейтенантом Ридбергом, старший мастер-сержант вопросительно взглянул на адмирала Брэда.

– Не теряйте времени, – поторопила его журналистка.

– Считайте, что сейчас здесь командует леди Фройнштаг, – устало молвил полярник. Он вдруг почувствовал смертельную усталость от всего, что здесь происходит. Если уж нельзя было тотчас же вернуться в США, то от жизни он хотел немногого: вернуться на свое место и хотя бы на несколько минут уснуть. – Не забудьте помолить Бога, сержант, чтобы переговоры ее оказались успешными.

– Я прошу вас не оставлять отсек, сэр, – упредила его уход Фройнштаг. – Задержитесь на пару минут.

– Наши сержанты – люди воспитанные, – попробовал отшутиться Брэд, однако журналистка проявила настойчивость:

– Важно, чтобы вы лично присутствовали при разговоре с контр-адмиралом фон Риттером. Во-первых, у барона могут возникнуть вопросы к вам, или у вас – к нему; а во-вторых, у вас не должно оставаться сомнений относительно темы наших переговоров.

– Сомнений уже не возникает, – молвил адмирал, – но, пожалуй, вы правы, я задержусь.

29

Декабрь 1946 года. Антарктида.

Борт разведывательного самолета «Кобра»

Выходить на связь с германским пилотом Ридбергом старшему радисту «Кобры» не пришлось, обер-лейтенант опередил его.

– Я получил приказ заместителя коменданта «Базы-211» контр-адмирала фон Риттера вновь связаться с вами, господа, – молвил он, как только услышал голос старшего мастер-сержанта Хастона.

– Слышимость устойчивая, коллега.

– Контр-адмирал хотел бы переговорить с госпожой Фройнштаг.

– Сегодня госпожа Фройнштаг пользуется особым успехом у всех адмиралов Антарктиды.

– В чем я ни минуты не сомневаюсь. Именно поэтому пригласите ее к рации.

Хастон лениво взглянул на адмирала, затем на Лилию и неспешно, голосом дворецкого или отельного портье, добавил:

– Вообще-то, леди просила не тревожить, но если ваш адмирал возжелал видеть ее, сейчас позову.